Последний билет в рай
Шрифт:
Старт, маневрирование в атмосфере и на орбите с последующей стыковкой к фрегату-носителю заняли около часа, и я даже успел немного покемарить, усыпленный мерным урчанием пригревшегося у меня на коленях Петровича. На борту нас встретила целая бригада из медицинской службы, и сонную Галю тотчас же увезли в лазарет. Меня же местный летеха проводил на офицерскую палубу, где в моем распоряжении оказалась отдельная каюта с санузлом и душевой кабинкой, куда я немедленно и забрался. Отмокал не менее получаса, чувствуя, как со струями воды уходят усталость и нервное напряжение. Из душа я выбрался почти что полноценным военнослужащим, даже живот урчать начал, хотя буквально недавно казалось, что меня вывернет наизнанку при одной только мысли о еде. Пока я предавался водным процедурам, кто-то побывал в каюте и оставил на койке свежую флотскую форму моего размера. Облачившись в небесно-голубой комбинезон и полуботинки на мягкой подошве, я посмотрелся во встроенное в шкаф зеркало и остался доволен: противоотечное средство, впаренное мне одним из врачей, помогло, и нос уже не выглядел бесформенной раздутой блямбой. При более вдумчивом осмотре выяснилось, что он даже не сломан — слабак Линдеманн даже в этом напортачил. Порезанные с внутренней стороны о зубы щеки побаливали, ссадина на челюсти саднила, но в общем и целом чувствовал я себя сносно. Если, конечно, к отбитому затылку не притрагиваться.
Знаков различия на комбинезоне не было, равно как и головного убора в комплекте, так что я решил не заморачиваться по этому поводу. Ничего в общем-то страшного — просто не буду к пустой голове руку прикладывать. Авось старшие по званию не обидятся. Закончив, таким образом, приводить себя в порядок, я беспардонно развалился на койке, осторожно пристроив голову на жесткой подушке. Меня всегда интересовал вопрос, чем их набивают — нигде таких исключительно неудобных не встретишь, только во Флоте. Впрочем, эту достаточно бредовую мысль я быстро отогнал и вскоре засопел поврежденным носом, погрузившись в чуткую полудрему. Вывело меня из этого состояния появление давешнего летехи, который сообщил, что меня ждет начальство. Через несколько минут я оказался в апартаментах люкс офицерской палубы, где и встретил совершенно неожиданно майора, нет, теперь уже подполковника Исаева в компании полковника Креймера.
— Что ж, лейтенант, мы вас внимательно слушаем, — известил меня безопасник, теребя в руках дешевую одноразовую зажигалку.
Почему-то именно эта деталь сбивала меня с толку и не давала сосредоточиться. Вот на фига она ему? Курильщик заядлый? Или просто так ее крутит, чисто на нервах? Что же здесь тогда стряслось, если целый полковник СБ мандражирует? А, мать его! Надоело уже, если честно. Вот вылью сейчас на них ушат помоев, фигурально выражаясь, и пусть сами разбираются. А мое дело маленькое, мне вообще в лазарет надо, у меня там любимая девушка. Что они, не понимают, что ли?
— С чего начинать, товарищ полковник?
— Сначала, — хмыкнул тот.
— Может, вы первый? Обрисуйте хотя бы в общих чертах, как ситуацию видите вы, мне легче потом будет сообразить, с какой стороны к сути подбираться.
— Логично, — не стал спорить безопасник. — Значит, вводная следующая: четыре часа назад ребята из службы мониторинга Сети обнаружили некие странности в секторе Нереиды. Алгоритмы анализа стандартные, рассчитанные на выявление несанкционированной деятельности сетевых террористов, поэтому сначала глушилку на орбите планеты никто не засек. Потом, со временем, началось наложение друг на друга микросбоев системы имитации, накопился критический объем, и их засек главный «мозг» службы. Эксперты проанализировали массив данных мониторинга за последние трое суток и пришли к выводу, что значительная территория в Южном полушарии Нереиды накрыта помехами, а весь служебный трафик сгенерирован специальной программой-имитатором, запущенной на мощном вычислителе. А это, как ни крути, полноценное ЧП. Они скинули наводку нам, в службу «К», а дальше было дело техники, стоило лишь просмотреть информацию об объектах, расположенных на заблокированной территории. Впрочем, даже смотреть не пришлось, я по долгу службы в курсе относительно проекта «Генезис-3000». И мы уже давно ждали действий со стороны неких заинтересованных лиц, вам, несомненно, известных. К тому же в последний месяц активизировалась агентура компании, в наше поле зрения попала такая одиозная фигура, как Карл Линдеманн. Непосредственно в Системе он не появлялся, но это, сами понимаете, ничего не значит. Сложить два и два труда не составило, хотя я сперва и не поверил сам себе. Уж очень масштабная и сверхнаглая акция, я бы даже сказал, безбашенная. По тревоге была поднята планетарная группировка СБ, но успели мы к шапочному разбору — ссадили два рейдера, три перехватчика и около десятка эвакуационных ботов. Что характерно, на абордаж никого не взяли — на кораблях и эвакосредствах сработали системы самоуничтожения. Перехватить переговоры тоже не удалось. Это все.
— Товарищ полковник, разрешите обратиться к товарищу подполковнику?
— Обращайтесь, — хмыкнул Креймер, не пытаясь скрыть удивления.
— Андрей Михайлович, а вы тут как оказались? Неужели случайно?
— Именно, Олег, именно, — кивнул Исаев. — На планету меня занесло неделю назад, привлекли в качестве эксперта по нашему старому знакомому, Линдеманну. Генрих Робертович уже сказал, что СБ вышла на его след, а он в последнее время активно интересовался Нереидой. И зачем-то вербовал людей, живших на планете. Раскрутить всю цепочку мы не успели, они нас опередили. Хотя я тоже не могу поверить, что они решились на прямой захват базы. Мы ждали тонкой агентурной игры, вербовки персонала, похищений особо ценных сотрудников, диверсий, в конце концов…
— Они вас обыграли на всех направлениях, — пришел я к невеселому выводу. — Все эти шпионские игры — пройденный этап. К тому времени, как вы заметили активность людей «Внеземелья», у них на Флоранс агентов было как грязи. Прав был Викентий… Одно не пойму — как вы прошляпили запуск глушилки.
— Как раз в этом нет ничего удивительного, — отмахнулся Креймер. — Наверняка вы уже знакомы с некоторыми неприятными особенностями местной атмосферы. В частности, в грозу. Потерю связи списали на погодные условия, а когда шторм затих, глушилка уже работала на пару с имитатором. Момент, надо сказать, они выбрали идеальный.
— Согласен. Давайте в таком случае я начну с событий, свидетелем которых был сам, а потом изложу общие выводы…
На рассказ у меня ушло больше часа, а потом еще битых часа два собеседники объединенными усилиями выпытывали у меня все вплоть до мельчайших подробностей. Удалось оставить при себе лишь тайну афалин и «внутреннего искина». По этой же причине я умолчал об использованных оппонентами технологиях Первых, вроде биоконтроллера, подсаженного бедному Паулю. Исаев, конечно, в курсе относительно моих похождений на Находке, а вот малознакомому полковнику исповедоваться явно не следовало. Более полный отчет бывшему начальнику я оставил на потом, наверняка выпадет еще случай побеседовать с глазу на глаз. А пока буду считать, что я излагаю официальную версию событий на Флоранс, Пятачке и острове с разгромленной лабораторией (выяснить его название я так и не удосужился). В заключение рассказа я передал полковнику Креймеру спасенные инфокристаллы. Тот принял их как величайшую драгоценность и упрятал в сейф.
— Давно у нас таких провалов не было, — заключил безопасник, переварив информацию. — Для принятия решения у меня не хватает полномочий. Так что, лейтенант, придется вам с подругой погостить на «Эдисоне» какое-то время. Консультации займут не меньше нескольких дней, я думаю.
— Ничего страшного, мы с напарником потерпим. Кстати, еще момент: коннектор остался на Флоранс, и мне нужна официальная санкция на получение дубликата. Поможете, товарищ полковник?
— Не вопрос, формальности утрясем. Только давайте позже, лейтенант.
Креймер встал, дав понять, что беседа закончена, и мне ничего не оставалось делать, как распрощаться, предварительно выяснив задачи на сегодняшний день. Оказалось, их нет — могу валяться в каюте или отправляться в лазарет, на выбор. Или сходить в офицерскую столовую, стюард уже предупрежден, так что мое появление удивления не вызовет. Последний факт меня обрадовал больше всего, и я плотно пообедал — по бортовому времени получалось именно так. Набив брюхо, от души зевнул, но пересилил себя и направился в медблок, предварительно выяснив дорогу у случившегося поблизости местного мичмана-артиллериста.
Система тау Кита, борт фрегата-носителя «Томас Эдисон», 24 февраля 2538 года, день.
К Гале меня, против ожидания, не пустили — главный эскулап майор Вольский прямым текстом послал по матушке, когда я до него добрался, миновав заслон в лице дежурного медика и команды санитаров. Разрешили только посмотреть на сладко сопящую в кровати девушку через прозрачную пластиковую переборку. Рыжий подлиза Петрович каким-то чудом проник в палату и теперь храпел рядом, свернувшись в комок на стандартно-безликом табурете.