Последний довод королей
Шрифт:
— Нет!
Одна рука отчаянно тянулась, пытаясь зацепить первого из магов. Пальцы дрожали от напряжения.
— Да, — произнес Байяз.
Воздух вокруг его зловеще улыбающегося лица трепетал, как в знойной пустыне.
С пальцев Мамуна слетели ногти, вытянутую руку отвело в сторону, и она треснула, ее вырвало из плеча. Безупречная кожа отслоилась от костей и развевалась, как парусина во время шквала. Коричневая пыль посыпалась из разорванного тела, словно песок над дюнами в бурю.
Мамуна вдруг отшвырнуло прочь и ударило о стену под самой крышей одного из высоких домов. Камни откалывались от краев
Сквозь бессмысленный яростный рев ветра Ферро расслышала голос Байяза:
— Бог улыбается, глядя на это.
Ищейка встал на ноги и встряхнул больной головой. Грязь полетела с его волос. По руке текла кровь, красная на белом. Кажется, конец света еще не наступил.
Хотя было очень похоже на то.
Мост и караульная у ворот исчезли. На их месте не было ничего, кроме большой кучи разбитого камня и зияющей расщелины, пробитой в стене. И огромное количество пыли. Вокруг лежали трупы, но куда больше было тех, кто катался по земле, задыхаясь, стонал или брел, покачиваясь, через обломки и осколки. Для них бой закончился. Ищейка хорошо знал, что они чувствуют.
Кто-то пытался взобраться на груду камней, заполнивших ров, устремляясь к провалу в стене. Кто-то со взъерошенными волосами и длинным мечом в одной руке.
Кто, если не Логен Девятипалый?
— Черт! — выругался Ищейка.
У него, у этого Логена, всегда хватало дурных идей, но эта была наихудшая. Какой-то тип следовал за ним по булыжникам. Трясучка. Он держал секиру в одной руке, щит в другой, и его грязное лицо было мрачным, как у человека, задумавшего черное дело.
— А, черт!
Молчун пожал запыленными плечами.
— Лучше пойти за ними.
— Ага.
Ищейка вытянул большой палец в сторону Красной Шляпы — тот только что поднялся с земли и стряхивал песок с одежды.
— Собери парней, ладно? — Он указал на пробоину в стене острием меча. — Мы отправимся туда.
Черт подери, ему надо отлить, как всегда.
Джезаль пятился по полутемному коридору, затаив дыхание. Он чувствовал, как пот выступает на его ладонях, шее и спине.
— Чего они ждут? — пробормотал кто-то.
Наверху послышался негромкий скрип. Джезаль взглянул на черные потолочные балки.
— Вы слышали…
Одна тень пробилась сквозь потолок и опустилась в коридор белым расплывчатым пятном, столкнувшись с одним из рыцарей-телохранителей. Ноги едока оставили две большие вмятины на нагруднике рыцаря. Из-под забрала ручьем хлынула кровь.
Тень улыбнулась Джезалю.
— С наилучшими пожеланиями от пророка Кхалюля.
— Союз! — прокричал другой рыцарь, бросаясь вперед.
Его меч просвистел над тенью, а в следующий миг тень уже оказалась на другой стороне коридора. Клинок врезался в каменный пол, рыцарь, пошатнувшись, наклонился вперед. Тень подхватила его подмышки, чуть согнула колени и с визгом
— Сюда!
Верховный судья потащил Джезаля, онемевшего и беспомощного, к золоченым двустворчатым дверям. Горст ударил по ним тяжелым сапогом, и створки распахнулись. Они ворвались в Зеркальный зал. Множество столов, стоявших там в ночь свадьбы Джезаля, вынесли, и теперь зал представлял собой огромное пустое пространство из отполированных плиток.
Джезаль бежал к дальней двери. Топот его сапог, хриплое тяжелое дыхание разносились эхом в огромном зале. На бегу он видел свое искаженное отражение в зеркалах далеко впереди, справа и слева. Жалкое зрелище. Король-шут, беглец в собственном дворце: корона набекрень, лицо со шрамом, осунувшееся от страха и усталости, покрыто каплями пота. Джезаль резко сбавил скорость, и его занесло. Он чуть не перевернулся, поторопившись остановиться, а Горст едва не врезался ему в спину.
Одна из теней-близнецов сидела на полу перед дальней дверью, прислонившись к зеркальной стене. Она отражалась в зеркале так, будто рядом сидела ее сестра. Тень устало подняла руку, измазанную малиновой кровью, и помахала им.
Джезаль резко развернулся к окну. Но прежде, чем он успел подумать о побеге, вторая сестра ворвалась в зал. Она влетела вместе с ливнем из разбитого стекла, кувыркаясь на отполированном полу, выпрямилась и замерла.
Тень провела длинной рукой по золотым волосам, зевнула и причмокнула губами.
— Знаешь такое чувство — как будто все веселье достается кому-то другому? — спросила она.
Расчеты
Красная Шляпа был прав. Никому не стоило умирать здесь. Никому, кроме Девяти Смертей, конечно. Пора этому гаду ответить за все.
— Я еще жив, — прошептал Логен. — Еще жив.
Он осторожно обогнул угол белого здания и оказался в парке.
Он помнил это место, когда оно было заполнено людьми. Они смеялись, что-то ели, болтали о пустяках. Теперь здесь не было слышно смеха. Он видел мертвые тела, разбросанные на лужайках, в доспехах и без. Он слышал глухой гул — наверное, в отдалении шел бой. Вблизи раздавались лишь шелест ветра в голых ветвях деревьев и шорох его шагов по гравию. По коже бежали мурашки, пока он осторожно шел к высокой стене дворца.
Тяжелые ворота исчезли, только вывороченные петли висели в сводчатом проходе. Сад по ту сторону стены был полон трупов. Множество окровавленных мертвецов лежало на дорожке перед воротами. Их доспехи были расплющены и изломаны, словно по ним били гигантским молотком. Один был аккуратно разрезан пополам, и обе половины плавали в луже темной крови.
Посреди всего этого стоял человек. На нем были белые доспехи в кровавых пятнах. Ветер подул и отбросил с лица человека черные волосы. У него была темная кожа, гладкая и безупречная, как у младенца. Он мрачно смотрел на труп у своих ног, но поднял голову и взглянул на Логена, когда тот вошел в ворота. Без ненависти и без страха, без радости и без печали. Абсолютно бесстрастно.