Последний довод королей
Шрифт:
«Пока ты голосуешь так, как нам необходимо, не бойся, смотри куда хочешь».
Несколькими рядами дальше он заметил расплывчатые черты Веттерланта, и тот едва заметно кивнул ему.
«Значит, наше последнее предложение принято. Еще четыре в пользу архилектора. Достаточно ли этого, чтобы оказать решающее влияние и сохранить наши места? Чтобы сохранить наши жизни».
Губы Глокты растянулись в беззубой улыбке.
«Скоро увидим».
В самом центре первого ряда, среди глав знатнейших семейств Срединных земель, восседал лорд Брок. Его руки были сложены на груди, глаза горели нетерпеливым
«Наш главный кандидат. Ему хочется, чтобы все поскорее началось».
Недалеко от него расположился лорд Ишер, седовласый и величавый.
«Второй фаворит, тоже имеет шанс».
Барезин и Хайген сидели рядом, неловко прижатые друг к другу, и то и дело поглядывали по сторонам с явной неприязнью.
«Кто знает? Возможно, еще одно усилие, и трон получит один из них».
Лорд-губернатор Скальд сидел слева, с краю, во главе делегации Инглии и Старикланда.
«Новые люди из новых провинций. Но выборы есть выборы, чего бы мы ни мнили о себе».
Справа, с краю расположились двенадцать старейшин, членов городского управления Вестпорта. Покрой одежды и цвет кожи выдавал в них чужаков.
«Еще двенадцать голосов неясно за кого».
Представителей Дагоски сегодня не было.
«Ее некому представлять, увы. Лорд-губернатор Вюрмс смещен со своего поста, его сын лишился головы и не может присутствовать. А сам город захватили гурки. Пусть так, некоторых издержек не избежать. Мы продолжим борьбу без них. Доска готова, можно двигать фигуры. Кто победит в этой короткой, но очень подлой партии, можно ли понять заранее? Скоро увидим».
Оповеститель вышел в центр круглого зала, поднял свой жезл высоко над головой и несколько раз сильно ударил им об пол. Звук этих ударов эхом разнесся по залу, отражаясь от гладких мраморных стен.
Гул голосов постепенно затих. Вельможи поворачивали головы по сторонам, в каждом взгляде сквозило напряжение. Выжидающая тишина повисла над переполненным залом. Глокта почувствовал, как судорога сковала левую половину его лица, а глаз задергался.
— Я призываю достопочтенное собрание Открытого совета Союза к порядку, — громко произнес оповеститель.
Мрачный как туча, лорд-камергер Хофф медленно поднялся со своего места и встал перед заседателями.
— Друзья! Коллеги! Лорды Срединных земель, Инглии, Старикланда, старейшины Вестпорта! Гуслав Пятый, наш король… мертв. Оба его наследника… мертвы. Один погиб от рук наших врагов на севере, второй убит нашими врагами с юга. Воистину наступило время испытаний, и мы остались без предводителя. — Он умоляюще воздел руки, обращаясь к собранию. — На вас лежит огромная ответственность. Вы должны выбрать нового короля Союза. Любой из вас, кто имеет право голоса в Открытом совете, может быть кандидатом. Любой из вас может стать нашим следующим королем.
Всплеск истерически возбужденных выкриков донесся с общественной галереи, и Хоффу пришлось повысить голос, чтобы перебить их.
— Такие выборы проводились лишь однажды за всю долгую историю нашего народа! После завершения гражданской войны и свержения Морлика Безумца Арнольт был возведен на трон почти единодушным волеизъявлением. Именно он положил начало великой династии, которая пресеклась несколько дней назад.
Он
— Будьте мудры, делая выбор сегодня. Будем надеяться, что тот, кого изберут этим утром в присутствии пэров и по их желанию, сможет основать столь же благородную, столь же сильную, столь же справедливую и долговечную династию.
«Будем надеяться, что хоть кто-то сможет соответствовать этому, черт возьми, прекрасному описанию».
Ферро, расчищая себе дорогу, оттолкнула какую-то женщину в длинном платье, отпихнула локтем полного мужчину, и у того щеки задрожали от возмущения. Она пробилась на балкон и глянула вниз. Огромное помещение было заполнено стариками в отороченных мехом одеждах. Они сидели на скамьях, плотно прижатые друг к другу, у каждого на груди красовалась мерцающая цепь, а бледные лица были усеяны капельками пота. Напротив них за выгнутым полукругом столом располагалась еще одна группа людей, меньшая по количеству. Ферро нахмурилась, увидев там Байяза: он улыбался так, будто знал какой-то секрет, о котором больше никто не догадывался.
Впрочем, как обычно.
Рядом с магом стоял толстый розовый. На его лице были заметны звездочки лопнувших сосудов, и он что-то кричал о том, что каждый должен сделать выбор в согласии с собственной совестью. Ферро усмехнулась. Она бы очень удивилась, если бы среди нескольких сотен мужчин в этом зале нашелся бы пяток совестливых. На первый взгляд, они внимательно слушали толстяка, но Ферро видела все иначе.
Зал был полон тайных знаков.
Мужчины поглядывали на сидящих рядом и едва заметно кивали. Они подмигивали друг другу, прикасались кончиком указательного пальца то к носу, то к уху, как-то странно почесывались. Тайная паутина оплела весь зал, а Байяз, как паук, восседал в самой ее середине, противно усмехаясь. Поодаль от него, у стены, стоял Джезаль дан Луфар в мундире, разукрашенном сверкающими галунами. Ферро скривила губы. По его позе она поняла: он ни о чем не догадывался.
Оповеститель снова ударил своим жезлом об пол.
— Сейчас начнется голосование!
Послышался сдавленный стон, и Ферро увидела, что женщина, которую она оттолкнула, пробираясь на балкон, упала на пол без чувств. Кто-то оттащил ее в сторону, замахал листом бумаги над ее лицом, а недовольная толпа быстро сомкнулась.
— В первом туре вам предстоит выбрать из трех кандидатов! Следует голосовать за каждого из кандидатов, начиная с самых крупных землевладельцев.
Внизу на скамьях разодетые вельможи взмокли от пота и дрожали, как солдаты перед битвой.
— Первый! — пронзительно выкрикнул какой-то клерк, и его голос сорвался, когда он заглянул в объемистую книгу. — Лорд Брок!
Наверху, на галерее, люди хмурились, перешептывались, вздыхали, словно готовились взглянуть в лицо смерти. Возможно, для кого-то дело обстояло именно так. Над залом веял дух сомнений, восторга, ужаса, такой сильный, что трудно было не заразиться. Настолько сильный, что даже Ферро, которой было совершенно наплевать на розовых и на их треклятое голосование, почувствовала, как у нее пересохло во рту, пальцы непроизвольно вспотели и зудели, а сердце забилось учащенно.