Последний грех Аррона
Шрифт:
– Книгу странную с собой таскаешь. Заявила, что поклонница Тоуреша. Но ты ешь мясо. И ни разу не предалась аскезе, как это делают его последователи.
Проклятие, а ведь он прав! Неприятно, болезненно, но прав. Я постоянно прокалывалась. Мой спутник оказался наблюдательным и прагматичным. Ловушку подстроил давно, а сейчас захлопнул крышку.
– И последнее. Моя карта. Ты не удивилась, когда увидела её. Ты восхитилась. А знаешь ли ты, что её так просто не покрутишь? Для этого нужна хоть капля магии. Ты же управилась с картой с лёгкостью. Более того,
Тяжело дыша, он уткнулся лбом в мой лоб, выдохнул и с силой ткнулся бёдрами между ног. Я ахнула, ощутив, насколько он твёрдый.
– Кто ты? Признавайся! Иначе придушу прямо на этих песках!
Он ткнулся в меня ещё раз, рассыпая в самой сокровенной части меня огненные искры и отпрянул. Я шокировано открывала и закрывала рот.
– Молчиш-шь? – полные ярости, гнева и какого-то необъяснимого соблазна глаза приблизились. – Сложный вопрос? Можешь придумать ещё одно имя. Но выбирай хорошо. Второго шанса не будет.
– Эделин, – сорванным голосом, хотя и не кричала, выдохнула я.
И блондин, этот Гхаров непроявленный дракон, впился поцелуем мне в губы.
***
«Они кусаются. Но ты большой мальчик, переживёшь» – разумеется, мидии не кусаются))) Просто у Эделин плохое настроение. И покусать ей на самом деле хочется Лэнса.
Глава 10. Знакомство при новых обстоятельствах
Беру! И хочу брать ещё!
И блондин, этот Гхаров непроявленный дракон, впился поцелуем мне в губы.
– Эделин! – он обрушился на мой рот как ураган.
– Эделин, – смаковал каждый звук имени.
– Эделин! – рассыпал мелкие поцелуи по шее. Обжигающим ожерельем, чувственно остро.
Затрещал надорванный ворот платья, и страж со стоном впился в верхние полукружья грудей. Ладони уверенно легли ниже, приподнимая.
– Огненные небеса, как же это прекрасно, – забормотал он, бессовестно лаская.
Потёр большими пальцами напрягшиеся вершинки. Через ткань, но я ощутила всё так, словно была откровенно раздета. Запрокинув голову, я лежала на песке, распятая под враждебным ко мне драконом и отчаянно наслаждалась. Могла лишь беспомощно ахать, потеряно-счастливая, и выстанывать его имя. Лэнс… Лэнс…. Пальцы сами утонули в белоснежной гриве. Потянули за волосы, притягивая. Погодите… Минуточку! Так ведь он не Лэнс!
Упершись ладонями в широкие плечи, я оттолкнула мужчину. Попыталась, если быть точной, потому что спихнуть такую гору мышц оказалось невозможно. Блондин продолжал целовать меня, лицо было затоплено счастьем.
– Постой! – собственный голос звучал хрипло. Услышишь такой – слушаться не захочешь.
Рот мне тут же заткнули поцелуем, чтобы не болтала. Но я замотала головой, упираясь в каменные плечи ещё отчаянней.
– Стоп!
Вот на этот раз получилось, как надо! Достаточно громко и звонко. Не то что предыдущее сипение, в страстных оттенках которого трудно узнать мой настоящий тембр.
– Ты тоже мне врал!
Лэнс, или как там его на самом деле, отпрянул от меня, как от огня. На лице отразилась растерянность.
– Что?
– Не ожидал, что разоблачу тебя, умник? Я с самого начала знаю, что ты назвал не настоящее имя. Ты не Лэнс! И уж тем более не Теркиерис. Так вышло, что я знаю тот род. Но, видишь ли, у них одни девчонки. Все как один чернявые. Кто ТЫ?
Не спросила, а именно потребовала. Это мне в моей фразе тоже понравилось.
– Теперь ты знаешь моё настоящее имя, и я тоже хочу знать! – припечатала вслух.
– Лэнс подойдёт. – Разом остыв, блондин скатился с меня и встал, перестав согревать своим теплом. Отшагнул в сторону с таким видом, будто я резко сделалась ему неприятна. – После твоего вранья я не обязан говорить.
Сасс бы подрал этих стражей-аристократов! Холодных, вымуштрованных, идеальных до мозга костей! Безжалостный взгляд синих глаз резал кинжалом. Жёсткий. Равнодушный к чужим переживаниям и жизням. Не поддающийся эмоциям. Чего бы не чувствовал ко мне блондин только что, он взял себя под контроль.
Я тоже вскочила на ноги.
– Я не стану звать тебя Лэнсом! Не хочешь сказать, как на самом деле, значит, будешь: «Эй ты»!
– Диктуешь условия? – изумлённый моей наглостью, дракон уставился на меня. Словно видел впервые. – Ты не в том положении, ведьма.
– Почему бы и нет. И не диктую, а требую правды. Ты ведь требуешь её от меня!
Блондин издал такое рычание, будто был настоящим драконом. Проявленным. С крыльями и хвостом. Стоящим на берегу в боевой ипостаси. Я перепугалась до смерти! Колени подогнулись. И только наставления папы оставили меня стоять на месте. Как вкопанную. Непоколебимо. Хотя внутри всё осыпалось дрожью ужаса. Отец всегда говорил: «Эделин, смелость – это главное из человеческих качеств, потому что оно гарантирует всё остальное. Не получается быть храброй – делай вид. Никто не заметит разницы. Кто храбр, тот жив. Кто смел, тот цел». А мой папа знал толк в таких вещах.
– Ведьмы не имеют право на слово! – рычал этот чешуйчатый сексист, меряя меня бешенным взглядом. – Они лгут и изворачиваются! Строят ситуацию, как им удобно!
– Это я-то строю? – Всё, я больше не боялась. – В этой ситуации нет ни капли из того, что я выбрала бы для себя! Путешествовать в диких условиях, вместо того чтобы жить дома? Ха! Да! Я та самая девушка, которая посмела не сдохнуть на мосту, радуйся! Но ты понятия не имеешь, как у меня обстоят дела с магией! Во что ты там веришь? Что мы, ведьмы, все подлые? Это твой император, которому ты служишь, сволочной венценосный гад. Сасс его раздери! Чтоб его клеах в темечко клюнул!