Последний хранитель
Шрифт:
– Не понимаю, государь. Чего ты страшишься?
– Вот этого! – крикнул царь. – Мой город. Я его построил. Но где океан? И где я?
– Ты? Ты здесь. Ты царь.
– Да-да. Прости меня, Серпьят. Собери десять легионов. Я хочу, чтобы этот город был окружен и взят – со всеми его летописями. Со всеми записями. Захвати жителей. Допроси их.
– Но этот мир должен был стать владением Шаразад, ведь так? Я буду под ее началом?
– Шаразад – прошлое. Играм пришел конец. Сделай то, что я прошу, и приготовь свое войско. Через три дня я широко открою врата.
Пастырь
– А каких-нибудь чудовищных зверей ты видел? – спросил он всадника.
– Нет, менхир. То есть никаких мне незнакомых. Но я видел несколько огромных медведей, каких прежде не встречал. Высоко в холмах, где начинаются леса. Очень-то близко. я к ним не подбирался.
Они разбили лагерь у озера. Пастырь велел повалить и подтащить к озеру деревья, и из их стволов соорудили три стены. Внутри этого простейшего укрепления он разрешил поставить шатры и разжечь костры для стряпни. Беглецы выполняли привычные работы точно во сне. Многие женщины во время нападения на город лишились мужей. А немало мужчин из тех, кто в то роковое утро решил сходить в церковь, знали, что их жен и детей безжалостно умертвили. Все было потеряно. Для кого – дом, шатер, фургон, для кого – близкие и любимые. Уцелевшие душевно оцепенели. Пастырь собрал их вместе и помолился за души усопших. А потом указал, что должны делать живые, распределив обязанности, – собирать топливо для костров, помогать ставить шатры, искать в лесу съедобные коренья, клубни, дикий лук.
Вдали он видел сверкающие башни города Блудницы и прикидывал, сколько у них остается времени до того, как ее сатанинские легионы явятся учинить над ними расправу.
Появление Быка с Фэрдом было приятной неожиданностью, но еще более неожиданным оказался рассказ быка о встрече с Сзшарком.
– Ты говорил с одним из приспешников дьявола? – сказал Пастырь с ужасом. – Уповаю, твою душу не спалил адский огонь.
– Он казался… – Бык пожал плечами, – …во всяком случае, честным, Пастырь. Он предостерег нас против этой женщины.
– Не будь глупцом, Бык. Он исчадие тьмы и не знает, что есть правда. Его пути – пути обмана. Если эта женщина предлагает нам мир, мы должны считать ее предложение честным – хотя бы потому, что демон утверждает обратное.
– Погоди-ка, Пастырь. Ты с ним не говорил. А я так да. И в общем-то доверяю тому, что он сказал.
– Значит, дьявол коснулся тебя, Бык. И больше на тебя полагаться нельзя.
– Строговато, Пастырь. Так что же, ты хочешь выдать Целителя этим тварям?
– Что мы знаем о нем и о его связи с ними? Возможно, он убийца. Возможно, эту погибель навлек на нас он. Я помолюсь, потом люди проголосуют. А ты поезжай назад, следи за врагом.
– А я, значит, не голосую, Пастырь?
– Я подам голос за тебя,
– Вернее ты сказать не мог бы, будь я проклят!
– Я слышу тебя. А теперь отправляйся. Пастырь позвал к себе Нои, и они начали прохаживаться по берегу озера.
– Почему эти твари охотятся на вас, менхир? – спросил Пастырь.
– Я говорил против царя в храме. Я предупреждал людей о надвигающихся бедствиях.
– И потому они считают вас изменником? Неудивительно, менхир Нои. Разве Библия не велит нам почитать власть царей, ибо они помазанники Божьи?
– Я не осведомлен в вашей Библии, Пастырь. Я следую Закону Единого. Бог говорил со мной и велел мне пророчествовать.
– Будь Он истинно с вами, менхир, то оградил бы вас от бед. А так вы бежали от закона своего царя. Ни один истинный пророк не страшится гнева царей. Илия противостоял Ахаву, Моисей – фараонам, Иисус – римлянам.
>– Про Иисуса я не знаю, но я читал в Библии Шэнноу про Моисея, и разве он не бежал в пустыню, прежде чем, вернулся спасти свой народ?
– И не стану препираться с вами, менхир. Нынче вечером люди решат вашу судьбу.
– Моя судьба в руках Бога, Пастырь. Не в ваших.
– Неужто? Но какого Бога? Вы ничего не знаете об Иисусе, Сыне Божьем. Вы не знаете Библии. Так как же вы можете быть Божьим человеком? Ваш обман искусен, но меня вы не провели, ибо Господь наделил меня даром проницательности. Вы не покинете пределов лагеря. Я отдам распоряжение заковать вас в цепи, если вы попытаетесь бежать. Вы поняли?
– Понял даже лучше, чем вы полагаете, – ответил Нои. Когда солнце закатилось, Пастырь созвал мужчин и обратился к ним с речью. Но тут в их круг вошла Бет Мак-Адам.
– Что вам тут нужно, Бет? – спросил Пастырь.
– Я хочу выслушать каждый довод, Пастырь. Как и все женщины тут. Или вы не хотите допустить нас на ваше собрание?
– Написано, что женщины должны молчать на собраниях верующих, и вам не подобает подвергать сомнению святой закон.
– Я не подвергаю сомнению святой закон, чем бы, во имя дьявола, он ни был. Но две трети людей в лагере – женщины, и нам есть что сказать. Никто не живет за меня моей жизнью и не принимает решений за меня. А души тех мужчин, которые покусятся на это, я отправлю в ад. Сейчас вы решаете судьбу моего друга, и, клянусь Богом, я приму в этом участие. Мы все его примем.
Женщины толпой вошли в круг, и вперед выступила Марта. В сгущающихся сумерках ее волосы отливали серебром.
– Вас не было в караване, Пастырь, – сказала она, – когда менхир Нои исцелил там всех. У него был Камень Даниила, а кому не известно, какую цену можно за него взять? Менхир Нои мог бы разбогатеть, этот Камень мог бы подарить ему беспечную жизнь. Но он истратил всю его силу на людей, которых никогда прежде не видел. Не по-христиански будет выдать его убийцам.
– Довольно! – загремел Пастырь. – Призываю мужчин проголосовать. Нет сомнений, что Дьявол, Сатана вновь оплел сердце Женщины, как в тот злополучный день, когда Мужчина был изгнан из земного Рая. Голосуйте, говорю вам!