Последний иллюзионист

Эллиотт Брюс

Придуманный мною план сводился к следующему. Настоящую бутылку Клейна выкатывают на сцену. Там она остается, пока эксперты не удостоверят во всеуслышание, что перед зрителями самая настоящая трехмерная бутылка, перекрученная в четырехмерном пространстве. После того как подлинность бутылки будет установлена, ассистенты по знаку Даниина расставят вокруг нее ширму, закрывающую бутылку спереди и с боков, откроются потайные люки, настоящая бутылка провалится в один из них, а из другого на сцену подадут поддельную бутылку, издали неотличимую от настоящей, но не обладающую ее топологическими свойствами.

Как видите, механика трюка была до смешного проста.

Но Даниин всегда считал, что именно в такой простоте и заключается секрет искусства хорошего иллюзиониста. Сложность, говорил он, к добру не ведет. Кто-нибудь из зрителей всегда может разгадать секрет сложного трюка. Механизм должен быть настолько простым, чтобы сама мысль о нем была для зрителей нелепой.

Даниин стоял рядом со мной за кулисой и делал дыхательную гимнастику перед выходом на сцену. Рядом с нами в стене торчала кнопка, приводившая в движение крышки потайных люков. Подбежала Аида. Ведущий программы объявил: "Рекордный трюк..." Последовала раскатистая барабанная дробь: "Даниин!"

Это был условный сигнал. Даниин вышел на сцену. Аида стояла рядом со мной. Мы оба не отрывали глаз от сцены. Даниин поклонился залу и послал воздушный поцелуй зрительнице, сидевшей в первом ряду. Я узнал ее. Это была та самая девушка землянка, с которой я встретил его как-то вечером. Я стоял так близко от Аиды, что почувствовал, как при виде девушки она напряглась. Значит, она все знает о Даниине и его новой подруге.

В центре сцены по знаку Даниина ассистенты убрали ширму, скрывавшую бутылку Клейна величиной в человеческий рост. Даниин сделал величественный жест в сторону бутылки. Сардонически улыбаясь, он медленно поднял костлявую ногу и зацепился ею за горлышко бутылки. Ассистенты стояли наготове и по его знаку шагнули к бутылке, готовясь скрыть ее за ширмой. Даниин оттолкнулся другой ногой от сцены, как бы намереваясь сесть на бутылку верхом.

Аиду била мелкая дрожь. "Не могу!
– разразилась она рыданиями.
– Не могу, чтобы он так..." Ширма уже почти полностью скрывала артиста. Она потянулась через мое плечо, пытаясь достать до кнопки, приводившей в движение крышки люков.

– Что ты делаешь?
– прошептал я.

– Я... Я не выдержу...
– красные глаза Аиды были широко раскрыты от ужаса.
– Я подменила бутылку! Там на арене, настоящая! Сейчас он залезет в нее!

Нажимать на кнопку было слишком поздно. Аида торопливо проговорила:

– Я предупрежу его! Когда ширма полностью скроет Даниина от зрителей, вы нажмете кнопку и подмените настоящую бутылку поддельной. Как я могла решиться на такое!
– И она бросилась на сцену. Прильнув к Даниину, она что-то прошептала ему на ухо. Даже в этот момент, когда весь мир следил за каждым его движением, Даниин остался верен себе. Я видел, как он замахнулся, чтобы ударить Аиду, но вспомнил, где находится, и удержался. С трудом подавив приступ ярости, он изобразил на лице некое подобие улыбки и обратился к зрителям:

– Дамы и господа! Мой бесценный ассистент сообщил мне, что несколько репортеров хотели бы присутствовать на сцене по время моего аттракциона в качестве беспристрастного жюри. 01 вашего и своего имени я приглашаю их на сцену. Добро пожаловать!

Он был просто великолепен. Думаю, никто в зале так и не понял, что же произошло на самом деле. Ассистенты установили ширму вокруг бутылки, Даниин раскланялся с репортерами.

Аида подбежала ко мне.

– Пора! Нажимайте кнопку!

Проследив за моим движением, она обернулась

и подала знак Даниину. Лицо его, обращенное к зрителям, улыбалось, но взгляд, который он метнул в нашу сторону, не сулил ничего доброго.

Он снова взобрался на бутылку, уселся верхом на горлышко и начал скользить к тому месту, где горлышко проходило сквозь стенку бутылки. И тут произошло нечто удивительное. Тело его как бы утратило всякую жесткость и обрело способность гнуться, как резина. Только что он был весь на виду, а в следующий миг оказался по пояс внутри бутылки. Это успели увидеть все. Затем Даниина и бутылку скрыла ширма.

Аида безутешно рыдала на моем плече.

– Остановите его! Пусть он уходит к ней. Я его не удерживаю. Мы не женаты и никогда не могли бы пожениться из-за этого проклятого закона, запрещающего браки между марсианами и землянами! Пусть он достанется ей.

– Пусть уходит, - согласился я, - но ведь он обрек тебя на верную смерть.

Непроизвольно Аида бросила взгляд на свой живот, потом посмотрела на меня.

– Так вы все знаете?

– Да, я это заметил еще месяц назад. А за кровосмешение между землянами и марсианами по закону полагается смертная казнь, - я потрепал ее по плечу.
– Он должен был отправить тебя к врачу, когда еще можно было что-то сделать.

– Слишком поздно, - горько прошептала она и отвернулась. Я знал это так же хорошо, как она.

Репортеры на сцене не сводили глаз со стрелок своих часов. Музыка, вместо того чтобы успокаивать, действовала на нервы. Время шло. Напряженность в зрительном зале возрастала. У профессоров топологии вид был встревоженный. Один из них, кажется Миклав, вырвался из рук коллеги, пытавшегося удержать его, и крикнул на весь зал:

– Плевать я хотел на пари! С фокусником что-то случилось!

Он выбежал на сцену и отодвинул ширму. Тополог не ошибся. Даниин попал в беду. Положение его было более чем серьезным. Тело находилось наполовину внутри бутылки Клейна, наполовину вне ее. Он был внутри и одновременно снаружи, но никакими силами не мог оказаться "с нужной стороны" - ее попросту не существовало! Там он был, там он пребывает и поныне. В музее, где собрано все последнее. Там он и останется навсегда. Разбить бутылку было нельзя, так как при этом Даниин оказался бы перерезанным пополам. А так как бутылка цела, то он навсегда останется в ней - ни живой, ни мертвый, на полпути между "здесь" и "там", застряв где-то на пороге четвертого измерения.

Что и говорить, зрелище не из приятных. Но судьба его ничто по сравнению с тем злом, которое он причинил Аиде. Может быть, я и почувствовал бы к нему сострадание, если бы не видел ее гибели. Бедняжка не вынесла выпавших на ее долю испытаний.

Я знал, что она обречена. Поэтому я и нажал кнопку от потайных люков в первый раз, до того как ее нажала Аида. Поэтому, когда мне пришлось нажать еще раз (Аида думала, что спасает Даниина), на сцене вновь оказалась настоящая бутылка Клейна.

Когда топологов пригласили удостоверить ее подлинность, именно она была на сцене. Нажав кнопку в первый раз, я подменил ее поддельной, а когда нажал кнопку по сигналу Даниина, на сцене вновь оказалась настоящая бутылка Клейна! Аида чуть все не испортила, когда нажала на кнопку и подменила настоящую бутылку поддельной. Но все обошлось. Она-то думала, что на сцене настоящая бутылка, и попросила меня нажать кнопку еще раз. И тут на сцене снова оказалась самая что ни на есть настоящая бутылка Клейна, и Даниин угодил в нее!