Последний интегратор
Шрифт:
Посреди гостиной стоял накрытый стол -- салаты, бутерброды, шоколад, вино, фрукты, орехи в меду, домашняя выпечка, рыбные уши. Тоже ничего особенного. Карапчевский стоял у небольшого столика и говорил по телефону: "Юрак... Да, озеро...
– - Он заметил нас, кивнул и продолжил: -- Я сам ничего не знаю... Звони в любое время... До скорого..." Он звякнул трубкой.
– - Саша, давай хоть сегодня не будем о деле, -- входя, сказала Евгения.
Она поставила на столик хрустальную вазу с букетом.
– - Не будем, -- сказал Карапчевский.
Он
– - Вы уже познакомились?
– - спросил он.
– - Познакомились, -- сказала Евгения.
– - Это Иван, твой драгоценный работник. А это...
– - Она положила на грудь ладонь с длинными пальцами.
– - Это не Евгения Валерьевна, а просто Евгения.
– - Просто Евгения, -- повторил Карапчевский.
– - Просто Иван. Просто Сергей Павлович Жебелев. Как ты, старый ворон? Ещё каркаешь?
– - От покорного слуги, -- сказал Жебелев.
Он протянул Карапчевскому свёрток побольше. В свёртке была книга. Семнадцатый том самого первого издания "Академики". Книги имеют свою судьбу. У этой книги судьба была очень сложная.
Жебелев на лекциях нам рассказывал. Первое издание "Большой академической энциклопедии" -- не такая уж редкость, есть в любой крупной библиотеке и у многих коллекционеров. Но семнадцатый том -- раритет из раритетов. При военном режиме его приказано было уничтожить. По одной-единственной причине: там была статья о кхандах. Во всех последующих изданиях кханды упоминались один раз -- в статье про эволюцию человека. Только в последнем издании благодаря интеграторам появилась и отдельная статья про кхандов, и много других упоминаний.
– - Даже у нас в Инткоме его нет, -- сказал Карапчевский.
– - Где же ты его нашёл?
– - В Никополисе у бывшего букиниста, -- объяснил Жебелев.
– - Он давно не торгует, но у него много сокровищ, и все в отличном состоянии. Зайди к нему как-нибудь, я тебе оставлю адрес.
Карапчевский не стал пока ставить семнадцатый том к остальным сорока и двум дополнительным томам, которые у него уже были и занимали три полки. Он положил книгу на столик возле телефона.
– - А где твоя дочь?
– - спросил Жебелев.
– - А где Лиза?
– - спросил Карапчевский у жены.
– - У себя в комнате, наверное, -- сказала Евгения.
– - Странно. Она к Серёже всегда бежит, как к родному дядюшке.
Евгения снова вышла.
– - Кто ещё придёт?
– - спросил Жебелев.
– - Никита?
– - Никита-то придёт, -- сказал Карапчевский, -- а больше никто.
Видно было, что Жебелев хотел ещё что-то сказать.
– - Иван, а у вас что-нибудь есть для меня?
– - спросил Карапчевский.
Я вручил свой подарок. Как и заказывал Карапчевский, последний роман интересного писателя. Исторический детектив из времён монархии. Карапчевский и этим подарком был доволен и тоже поставил его на столик.
Евгения привела девочку лет двенадцати. Лицо и фигура дочери были отражением материнских. Густые тёмно-каштановые волосы -- у
Девочка вошла хмурая, но увидела Жебелева и радостно заулыбалась.
– - А я думала, это Никмак, -- пробормотала она.
– - Лиза!
– - возмутилась Евгения.
– - Что это ещё за клички? А Сергея Павловича ты как назовёшь?
– - Серпал, -- сказал Карапчевский, подавляя смех.
– - Опять ты ей потакаешь, -- сказала Евгения.
– - Ладно, ладно, потом займётесь воспитанием, -- сказал Жебелев.
– - Вот, Лиза, это тебе.
Он дал ей свёрток поменьше. Здесь тоже была книга. Нет, не книга. Совсем не книга. Больше, чем книга.
Это был мнемоник. Первая и пока последняя модель. Я видел его живьём на техновыставке в прошлом году. Ни у кого из моих знакомых его не было. О таком подарке я и мечтать не мог!
По глазам Лизы было видно, что она тоже быстро поняла, какая вещь ей досталась.
– - Дядя Сергей!..
– - только и сказала она.
– - Совсем избаловали ребёнка, -- сказала Евгения.
– - Это для учёбы, -- сказал Жебелев.
– - Ведь день рождения у Саши, а не у Лизы. Ты не мог хотя бы потерпеть до лета? Что ты подаришь летом? Аэроплан?
– - Кажется, аэроплан не намного дороже этой штуки, -- неосторожно сказал Карапчевский.
Евгения ойкнула.
– - Намного, намного дороже, -- поспешил сказать Жебелев.
– - Не слушай его. Мне вообще продали с большой скидкой.
– - Как сто первому покупателю, -- сказал Карапчевский.
На самом деле, я видел, что все упрёки, которые Евгения обращала в адрес Жебелева и Карапчевского, были игрой. Она вовсе не сердилась. Все они беззлобно перешучивались, как старые знакомые. Как мы с Артёмом и Денисом. Хотел бы я быть своим и в этой компании.
Карапчевский с женой и Жебелевым присели за стол и продолжали говорить о своём. Евгения повернулась и включила радио. Негромко запиликала скрипка, её поддержало фортепиано. Лиза, перекинув косу через плечо и поджав одну ногу, уселась на диван и углубилась в мнемоник.
Я, попросив разрешения, копался в книжных полках. Чего тут только не было. Кроме первого издания "Академики", ещё десятки старых книг -- собрания сочинений классиков, исторические труды, мемуары, статистика, альбомы по изобразительному искусству. Были и более новые издания. За подборками толстых журналов пряталась папка "О-ва (I)". Вот она где лежит! Надо будет запомнить.
На соседней полке стояли совсем новые книги. Среди прочих романов -- последний роман интересного писателя. Тот самый исторический детектив. Я оглянулся на Карапчевского. Значит, у него уже была эта книга, а он виду не подал. И его жена тоже. А могли бы меня высмеять. Хорошие люди хороши во всём.