Последний из рода. Том 4
Шрифт:
— Ох твою-то мать… — неожиданно сказал Хендрик и я сначала не понял к чему, пока рядом с Корнелием не появилась знакомая личность.
— Кто бы мог подумать, что наш тайный союз поможет мне найти тебя и твоего отпрыска, Повелитель Кошмаров. Или я должен назвать тебя Хендриком? — сказал Зенос, первый номер из Карателей, и второй по силе в их иерархии.
Глава 25
Такой подставы я никак не ожидал. Нет, конечно было чувство, что тут явно что-то не так, но вот как мне должно было прийти в голову, что Корнелий
Причём я помнил, что Третья и Золотая Маска называли первого предателем, которого поглотила месть. Причём третья в отдельном разговоре упомянула о том, что первый взбесился по одной простой причине. То что их лидер изменил своё мнение на счёт Хендрика.
Если не вдаваться в подробности — чтобы не портить со мной отношения, Золотая Маска дал приказ не трогать Повелителя Кошмаров. Хотя про отношения это я больше сам придумал, ибо официальная причина была следующаа:
«Пока он крушит наших врагов и выигрывает нам время, он полезен. Нет никаких причин его трогать, даже если он уничтожает наши базы».
Конечно, эта причина выглядела странной, да и била по статусу самого лидера. Это всё-таки как так — тут наших убивают, а нам пофиг? Ну что о нём должны были подумать? То что он скорее всего стал ехать кукухой, и что желательно поставить кого-то другого на его место.
Им же невдомёк, что это «существо», ибо обычный человек не может столько жить, управляет целым орденом на протяжении нескольких тысячелетий. В том числе и Зеносу. Поэтому стоит им это сделать, как вся система пойдёт под откос.
Впрочем, вряд ли бы они стали делать это прямо сейчас, тем более когда план Золотой Маски почти завершен, с его же слов. Как минимум Первый должен был бы об этом знать. Однако что-то его вынудило действовать иначе.
Как минимум это выглядело странно. Какой смысл убивать своего кровного врага, даже если хочется отомстить, если он сам в скором времени умрёт? Это такой бред, в который невозможно поверить.
Причём ради этой мимолётной радости ты пожертвуешь тем, на что потратил десятки лет? Ну тут уже три варианта.
Первый — человек идиот, который не ценит своё время и заложенные в него ценности. Второй — человек полностью разочаровался в том, что делал, и теперь пытается это всячески компенсировать. Третий — он сошёл с ума. Больше вариантов я не вижу.
Отдельный вопрос стоял в том, откуда он узнал о Хендрике? Точнее о том, кто за ним кроется? И возможно ли, что Хендрик как раз почувствовал его ауру до того, как мы вошли, и пытался сохранить своё инкогнито? Хотя с другой стороны, в нынешних реалиях ради чего ему это делать?
Одним словом, всё как всегда запутанно и непонятно.
— Начнём с того, что у нас отношения учителя и ученика, а не отца и сына. И во-вторых — сам ты что тут потерял? Золотая Маска конечно говорил о том, что ты отрёкся от него и тому подобное, но хочешь сказать, что оно реально того стоило? Да и чего ты тут разглагольствуешь? Хотел бы убить, так атаковал бы. Кого ждёшь? Или чего? — прежде чем кто-то что-то успел бы ответить, я вышел вперёд и задал вопросы прямо в лоб.
— Ты посмотри. У щенка только отросли клыки, и он тут же пытается показать оскал, — усмехнулся в ответ Первый. — Я прекрасно знаю, что он твой дядя. Спасибо добытой мной информацией, любезно предоставленной великой пятёркой. Очень удобно работать с идиотами, не знающими цену некоторым вещам. Иначе бы они не оставили мне возможности насладиться местью.
— Ты о чём вообще? — приподнял я бровь.
— Я рассказал им о том, что ты воскрес. Однако отнесись они к ситуации всерьёз — тебя бы тут уже не стояло. Когда ты убил Вика, они знатно переполошились, идиоты. Впрочем, мне на это плевать. Всё равно сегодня либо умрёте вы, либо я. То что они будут делать после моей смерти, меня не волнует.
— Вот именно. Помоги мне уже прикончить этих ублюдков, после чего можешь катиться восвояси, — встрял в разговор Корнелий, чем разозлил Первого.
— Лучше бы тебе не забывать уговор, если не хочешь, чтобы потом некому было контролировать тёмных, — хмуро сказал он, тем самым заткнув Корнелия.
— Мне вот больше интересно — а какой в этом вообще смысл, Зенос? Что тебе даст эта месть? Или ты забыл, чем закончился наш последний разговор? — тут уже вставил своё слово Хендрик.
Видимо сейчас кто-то будет вспоминать прошлое.
— Лучше бы не помнил. Ты убил всю мою семью, не оставив никого в живых. Даже детей, — в гневе сказал Зенос, тыча пальцем в сторону Хендрика.
— Они уже встали на ваш «праведный путь», — показал пальцами кавычки Хендрик. — В этом и была проблема. Мне пришлось их убить, иначе я в любом случае вынужден был бы это в будущем. Только при этом они жаждали бы мести, прямо как ты, и пришли бы ко мне. И может мне напомнить, скольких моих хороших друзей ты убил? Андриана? Борея? Нину? Лайлу? У тебя весьма внушительный список, за кого я хотел бы отомстить.
Я чувствовал холодную злобу со стороны Хендрика, однако он её с успехом контролировал, не давая выйти эмоциям из себя.
— Я сказал тогда — мы оба в равной степени ненавидим друг друга. Так почему бы нам не закончить со всем этим побыстрее? Сейчас же изменилось одно — мне хочется поговорить. По-человечески. А после насладиться местью, чего бы мне это не стоило.
— Так какой в ней смысл? Даже я, спустя более двадцати лет, не преследовал тебя. Не пытался найти и отомстить, хотя мог. Не появись у меня того, что я не хотел бы терять — я бы так и поступил. Однако и у тебя же были свои принципы и идеалы. Куда ты их отбросил? — будто на что-то пытался надавить Хендрик, правда на что именно, я не понимал без контекста.
— Ты не понимаешь. У тебя была семья. Было место, куда ты можешь вернуться. У меня же осталось в тот момент ничего, и до сих пор ничего не может заполнить пустоту в моём сердце. И при этом жить мне осталось не так уж долго. Не важно, исполнит ли «он» свой план или случится что-то ещё — для меня всё это уже не имеет смысла, — теперь я услышал тоску в его голосе.
— А тогда что имеет? Какой смысл в мести? Получить мимолётную радость и снова почувствовать ту же пустоту? Я через это прошёл и мне не понравилось. Собираешься пойти по тому же пути? — прямо спросил Хендрик.