Последний мост к Истине: Начало

Ендальцев Егор Евгеньевич

Охранник опустил копьё и отошел в сторону, пропуская делегацию ближе.

Снова жадные мертвые глаза рептилий впились в девушку, словно оценивая и примеряясь. От этих взглядов на голове у Энни зашевелились волосы. Всё её нутро кричало об опасности и призывало бежать, но она сидела не шелохнувшись, понимая, что попытка к бегству ничего не даст.

Главная из ящериц, а рептилия с пластиной на глазу явно была главнее прочих, щелкнула языком и повернулась к охраннику. Пещера тотчас наполнилась щелканьем и рычанием.

Фиалка

не отрываясь следила за развернувшимися переговорами. Она чувствовала, что сейчас решается её судьба, хоть и не понимала ни единого слова, если это вообще можно было назвать словами.

Ящерицы внезапно замолчали. В руках охранника появился увесистого вида кошелёк и копье было убрано далеко в сторону.

– Встань!
– внезапно приказала главная ящерица на всеобщем языке.

Девушка несколько секунд продолжала сидеть неподвижно, не сообразив, что обращаются уже к ней.

– Встань!
– повторил одноглазый, явно начиная сверипеть.

Фиалка медленно поднялась на ноги, напряженная, испуганная, не знающая чего ожидать.

Крепкие когтистые лапы тотчас схватили её за плечи. Щелкнул ловко накинутый на тонкую девичью шею металлический обруч, и Энни выволокли из-за ограждения. От неожиданности и испуга коленки девушки подогнулись, и она мешком упала на землю, как только её отпустили.

– Вставай, человек!
– прорычал одноглазый.

Энни подчинилась, хотя ноги держали её с трудом. Одна из ящериц тут же схватила её под локоть и потащила к выходу из пещеры. Остальные двинулись следом, тихонько переговариваясь на своём ужасном языке.

Шли быстро. Острые когти больно впивались в кожу девушки даже сквозь плотную ткань заношенного платья, постоянно принуждая двигаться вперед. Ящерицы окружили плотным кольцом, закрывая от любопытных взглядов возможных наблюдателей.

Очень скоро они достигли выхода из пещеры со свиньями, но надеждам Энни на чистое небо над головой не было суждено сбыться. Вместо облаков, солнца или звезд девушка увидела высокие своды еще большей пещеры. Такой огромной, что в ней могло поместиться всё Селение, и не оно одно.

Тут было светлее, чем в загоне со свиньями, но всё равно слишком темно, чтобы толком разглядеть окружение. Пещера тянулась бесконечно далеко, теряясь из виду и справа от девушки, и слева. Множество неказистых строений из веток, камней и мусора заполняли почти все свободное пространство, а между сооружениями сновали всевозможные людеящеры, наполняя воздух оглушительным стрекотом.

Спутники Фиалки встали еще плотнее, зажав девушку между чешуйчатыми боками, и нырнули в беспокойный поток подземной жизни.

Энни едва успевала перебирать ногами. Большую часть времени её просто тащили, не обращая внимания на сдавленные всхлипы, вырывающиеся, когда очередная палка или камень подворачивалась под ноги.

Они

петляли, ныряли в переходы, пробегали через площади, полные других ящериц. Девушка почти сразу потеряла направление и ориентацию в непонятном подземном городе. Странный обруч, который нацепили ей на шею, болтался и подпрыгивал при каждом шаге, сбивая любую попытку собраться с мыслями.

Сколько длилось бегство по закоулкам, Энни не знала - счет времени был давно утрачен, но когда ящерицы вволокли её в большое каменное здание и внезапно отпустили, она, обессиленная и теряющая сознание, грохнулась на пол.

– Белая!
– раздался голос предводителя её сопровождающих.
– Подготовь это и посади к остальным.

Раздался стрекот когтей по каменному полу, и все стихло.

Внезапно Фиалка осознала, что осталась одна. Она приоткрыла глаза и попыталась подняться, но вновь упала. Оставалось только лежать на холодных камнях и рассматривать обстановку. Хотя рассматривать тут было особо нечего: небольшая комната с каменными стенами, массивная дверь, оббитая железными полосами, да дверь поменьше, ведущая, наверно, куда-то вглубь здания.

Меньшая дверь была приоткрыта, и в зазор проникал теплый свет, который может давать лишь открытое пламя.

Девушка собралась с остатками сил и медленно поползла на этот свет, но не успела она придвинуться и на пядь, как дверь распахнулась, и свет хлынул в маленькую тёмную комнатку, ослепляя Фиалку.

Раздались мягкие шаги и чьи-то теплые мягкие руки легли на лоб Энни.

– Устала, бедняжка?
– спросил мягкий женский голос.

Девушка попыталась что-то ответить, но пересохшее горло обратило её слова в несуразный скрип.

– Пойдем, пойдем, - ласковый голос целительным бальзамом лился на перепуганное сердце Фиалки, вновь разжигая искру надежды.

Теплые руки помогли Энни подняться на ноги. Она все еще ничего не могла разглядеть, свет больно жег привыкшие к темноте глаза, и отчаянно моргала, смахивая выступившие слезы.

– Сейчас мы тебя покормим и помоем, - продолжала говорить женщина, осторожно ведя Фиалку под руку.

Они прошли мимо большого камина - Энни почувствовала его жар и услышала треск поленьев в огне. Ей вдруг захотелось остаться здесь и насладиться этим волшебным теплом, которое, казалось, изгоняло боль из уставшего тела, но добрые руки настойчиво тянули её дальше, и девушке пришлось подчиниться их неуступчивой доброте.

Постепенно глаза Фиалки перестали гореть и она наконец смогла разглядеть владелицу этих рук. Это была уже не молодая женщина, быть может чуть моложе тётушки Марты, но раз в шесть тоньше. У неё была удивительно бледная кожа, белые волосы и такие-же белые ресницы, которые терялись на белом лице. Однако, больше всего внимание приковывали глаза. Они имели странную, полупрозрачную радужку со странным розоватым оттенком.