Последний Мост
Шрифт:
Сеймор уже стоял в переулке за «Синицей». Химера не сразу узнал Живодёра, выглядящего обычно потрёпанным сорокалетним воякой в штопанной одежде. На сей раз он предстал в изящном дублете и с гладко выбритым лицом, словно сбросив с десяток лет.
— Лисий мех, — гордо заявил Сеймор, увидев, как Варион рассматривает рыжий воротник его плаща. — Понял задумку, да?
— И потом ты удивляешься, что за тобой следят? — Химера усмехнулся. — Я смотрю, ты весь сияешь.
— Налим был хорошим человеком, а Приют от него просто отказался. Госпожа так
— Ещё как. Снова чувствуешь себя молодым?
— Мне всего-то тридцать семь.
— А выглядишь на шестьдесят. Пойдём уже!
Живодёр долго смотрел свысока на тех, кого считал слишком молодыми: Химеру, Крысолова и их погибшего товарища Сокола. Варион всегда думал, что нападки старших были от страха. Новые поколения неминуемо вытесняли старые, как бы Гадюка этому ни противилась, втаптывая их в грязь после малейшей ошибки.
В последние пару лет Сеймор вдруг изменился. Он усиленно набивался в друзья Химеры, несколько раз приглашал выпить. Варион видел в этом подвох и не торопился идти навстречу. Во всяком случае, раньше, когда его жизнь в Приюте шла своим чередом.
Лисы неспешно прошли в постоялый двор. «Синица» считалась одной из таверн для бедных и экономных, как «Пёсья морда» или забегаловка в Застенье. Большинство гостей города останавливались в заведениях средней руки, наподобие «Старика Хемгура», ставшего Химере родным. Роскошь вроде «Золота Сальмены» спросом не пользовалась — те, кто могли себе такое позволить, чаще жили по приглашению в Подворье или в самом замке.
— Добро пожаловать, господа! Вам отдохнуть или так, выпить? — трактирщик с такими длинными усами, что впору было заплетать в косы, опознал в Лисах состоятельных гостей и поспешил натянуть слащавую улыбку. — Я только что поставил на огонь отличный окорок, не желаете?
— Мы по другому поводу, — сурово ответил Химера. Сеймор уловил его взгляд и отодвинулся. — Меня зовут Вадмар, а это мой напарник Вийм. Мы следопыты.
— Да чтоб меня Чёрт отодрал, — трактирщик изменился в лице и опустил усы. — По чью душу будете?
— У вас тут на днях человек умер, — Варион положил ладони на прилавок. — Нас послали всё изучить, осмотреть его комнату.
— Вы про Кольвера? Зараза, знал же, что неладное с ним что-то.
— Вы это о чём? — Сеймор прижался к стойке трактирщика.
— О том, что странный он был тип. Слова не вытянешь из него, всё секретничает, — усач призадумался и пристально взглянул на Лис. — Теперь вот очередные следопыты приходят из-за него.
Химера посмотрел на Живодёра, и тот лишь пожал плечами на его немой вопрос.
— Кто-то ещё приходил? — тихо поинтересовался Варион.
— Трое мужиков и баба с ними, — ответил трактирщик. — Они не предупреждали, что кто-то ещё наведается после. Кто вас, говорите, послал? Есть грамота или печать чья?
— А что, ты читать умеешь? — Сеймор оскалился. Его рука нырнула под плащ. —
Живодёр одним прыжком перемахнул через стойку и свалил трактирщика. Левая рука Лиса стиснула шею усатого мужика, а в правой появился кинжал.
Немногочисленные гости «Синицы» не торопились вмешиваться. Двое мужчин за столиком у выхода уставились на Вариона в ожидании того, что случится дальше, а дама в сером плаще рядом с ними замерла с куском хлеба в руке и открытым ртом.
— Ты будешь вопросы задавать или помогать? — прорычал Сеймор, не отпуская трактирщика. Тот попытался ответить, но слова превратились в хрипы.
— Отвернулись! — скомандовал Химера зрителям.
— Пошёл на хер! — один из мужчин поднялся со своего места, но вид клинка, медленно выходящего из ножен, его образумил. — Бандиты сраные!
Трактирщик, вполголоса чертыхаясь, поднялся, едва Живодёр ослабил хватку. Он больше не задавал вопросов и молча повёл Лис в дальнее помещение, где и располагались шесть небогатых комнат. Ключ со страшным скрежетом провернулся в одной из дверей.
Убранство комнаты Налима состояло из кровати, шкафа с оторванной дверцей и грязного зеркала. Был здесь и комод, нехитрое содержимое которого — обрывки пергамента и кожи, старый ржавый стилет и маленькая шкатулка — кто-то вывалил на пол перед дверью.
— Вот тут он жил, — буркнул трактирщик. — Я ничего не трогал после тех следопытов. Всё равно зимой у меня человек пять в луну останавливается. Только местные пьют до ночи.
Химера склонился над потрохами комода, но ничего интересного не обнаружил. На пергаменте виднелись лишь небрежные штрихи чернил, а шкатулка оказалась пустой. Налим был добротным Лисом и зарабатывал не меньше других, но жил в самой настоящей лачуге. Оставалось лишь гадать, на что уходили остатки его денег.
— Кто забрал тело? — вопрошал Сеймор. Он застыл на пороге и тяжело дышал прямо в ухо трактирщика.
— Те четверо, — хозяин постоялого двора не решался лишний раз пошевелиться. — Пришли вчера, сказали, что следопыты, и пошли смотреть комнату. Труп потом унесли прямо на плечах и попрощались насовсем. Кстати, они куда вежливее вас. Кинжалы свои не доставали — это точно.
— Просто заплатили, да? — подсказал Живодёр. Ответа не последовало. — Говори ещё. Кто приходил к Кольверу в тот день?
— Почём мне знать-то? Тут весь день пьянчуги ходят туда-сюда. На тебя похожий мужик приходил, кстати!
— Ладно, мы поняли, — Химера решил, что пора перевести разговор в другое русло. — Поговорим лучше о тех четверых. Три мужика и женщина, так? Расскажи, как они выглядели.
— Слушайте, вы многого от меня ждёте. Я за день полсотни людей могу встретить. Каждого что ли запоминать должен?
— Ну-ка ещё раз подумай! — Живодёр вновь поднёс кинжал к спине трактирщика и медленно провёл клинком вверх, до самой шеи.
Химера сжал челюсть так, что её уголки заныли. «Твою мать, — подумал он. — Как же я скучаю по Ладаиму».