Последний остров
Шрифт:
Немного в стороне оказалась лестница ведущая вниз. Поспешно шагая по ступенькам вниз, товарищи спустились по ней в самый низ. Агей хоть совершенно не ориентировался в этом месте, но прикинул, что они спустились на уровень, откуда поднимались вверх на лифте. Однако тут их ждал неприятный сюрприз. Стальная дверь с небольшим, узким окном, оказалась запертой.
— Странно, — удивился энергетик. — Электричества ведь нет и замки должны открыться. Почему же он…?
Потратив несколько минут на безуспешное открытие двери, Лашман заявил, что тут
— А где он? — спросил Нос.
— Через залы придется идти, — пробормотал энергетик. — Далековато, но…
Глядя лица товарищей в отблесках от лучей фонарей, Агей прочитал на них немой вопрос:
"— А что если и там также двери закрыты?".
— Так там точно открыто будет? — спросил Коляныч, когда они начали подниматься наверх по лестнице.
— Да-да, конечно! — закивал Лашман. — Тут такая система, сложная… Есть замки, которые уже, наверное, не открыть, а есть двери, которые сейчас уже открыты, наверное…
Начался разговор про замки и двери, который плавно перетек к событиям на острове. Разговаривая, они поднялись наверх, к площадке с застывшими лифтами, прошли мимо, свернув в один из коридоров.
Впереди шли Коляныч, Лашман и Нос. Агей шел чуть позади. Бригадир громким голосом рассказывал о нападении пиратов и о том, как они освободили от них остров. Лашман, удивлялся и задавал вопросы. Коляныч тоже участвовал в разговоре, и даже Агей вставил несколько реплик. Все вместе они напомнили парню поведение распоясавшихся школьников на перемене, которые, забывшись, разговаривают громкими голосами.
Болтая так, они шли по коридорам, спускались и поднимались по лестницам, миновали темные залы. Иногда, водя лучом своего фонаря по сторонам, Агей видел закрытые двери или же голые стены с разными непонятными надписями-сокращениями. Часто шли по местам, где пол под ногами становился стальным. Миновали коридоры, похожие на коридоры больницы, где через большие окна виднелись кабинеты со столами и непонятными агрегатами.
Не единожды поднимались и спускались по бетонным и стальным лестницам. В одном месте Агея сильно удивил долгий спуск по бетонной лестнице без перилл, так что легко можно было свалиться в глубокую шахту между лестничными пролетами.
Шагая по гулким коридорам, парень потерял счет времени, и скоро ему стало казаться, что они уже никогда не выйдут, как вдруг, товарищи впереди распахнули очередную стальную дверь, на них хлынул яркий свет и в грудь ударил свежий морской воздух. Они вышли на улицу.
Когда глаза привыкли к свету дня, Агей посмотрел на часы и увидел, что они блуждали по станции меньше получаса.
Следуя примеру товарищей, парень положил свой фонарь возле стены и осмотрелся. Они стояли под высокой стеной на огромной бетонной площадке, протянувшейся, по всей видимости, вдоль всей станции. Впереди, в двух десятках метрах, стоял небольшой парапет, а за ним виднелось море.
Идя к парапету, Агей догадался, что они оказались на противоположной стороне
Подойдя к небольшому бортику, они увидели внизу, в десятке метров еще одну бетонную площадку. А за ней уже находились причалы станции. Они представляли собой правильные прямоугольники, расположенные в ряд. Сама бухта тоже была прямоугольной. От площадки внизу, в сторону моря отходило три длинных бетонных пирса. Вдали виднелся, почти разрушенный полукруглый волнолом, защищающий эту, не используемую, гавань. Вдали, у самого конца левого пирса стояла знакомая белоснежная яхта. Вместе, где начинался пирс, виднелись люди. Присмотревшись, Агей узнал Добера и его двух напарников.
— Как тут спуститься? — спросил бригадир.
— Идем, — Лашман повернулся и двинулся в сторону.
Пройдя немного в сторону, они обнаружили бетонную лестницу, по которой спустились на нижний уровень и двинулись к левому пирсу. Часовые их заметили и побежали навстречу.
— Ну, чего там у вас? А? Вроде не стреляют больше? А? — забросали их вопросами.
— Все нормально, — отвечал Нос. — Вроде отключили. Как тут яхта? В порядке?
— Да вроде да, — пожал плечами Добер. — Я подходил, смотрел, вроде всё нормально.
Бригадир переглянулся с Колянычем и они двое вступили на пирс и быстрым шагом направились к яхте. Остальные поспешили за ними следом.
Вот и яхта. Агей смотрел на нее и не видел изменений. Вроде и правда "все на месте". Белые паруса на мачте, красивая палуба, блестящие детали.
Всей толпой они залезли на борт. Коляныч бегло осмотрел штурвал и палубу, а затем решительно направился по ступенькам вниз. Все остальные, включая энергетика, с умными и деловыми лицами двинулись за ним следом. Агей решил, что ему нечего там делать, поэтому один остался на палубе.
Через несколько минут товарищи вернулись. Они перешли на пирс и там бригадир и бывший раб отошли в сторону и начали что-то тихо обсуждать. Вскоре Коляныч поманил Агея к себе рукой.
Когда парень подошел, бывший раб кивнул бригадиру:
— Поговори с Добером.
Тот быстро отошел.
— В общем, так, Агей, — сказал Коляныч. — Мы выбрались и яхта на месте. Это хорошо! Но чего-то душа у меня о ней болит. Галактия мы вроде обезвредили, но Радич еще на свободе. И вот как бы он нам не нагадил! Понимаешь?
— В смысле?
— Вот эта яхта — наше единственное спасение, — пояснил товарищ. — И какое-то предчувствие у меня. А Радич, хорошо плавает. Эти дурни, вон где сидят, а этот урод приплывет незаметно и кто знает, что он тут выкинет. Может дыру в ней проделает, а может и угонит. Понимаешь?
— А… — протянул Агей, начинающей немного понимать опасения товарища.
— Короче! Остаешься здесь, часовым. Стой у яхты и охраняй. Добер на том конце пирса будет, а ты тут стой и смотри по сторонам и на воду в первую очередь. И я прошу тебя — будь внимателен! Если Радич доберется сюда, то он и нас всех погубит и тебе шею свернет.