Последний подарок богини

Анфимова Анастасия Владимировна

– Вчера вечером спина разболелась! Он даже не может встать!

Названые братья удивленно переглянулись.

– Ваш заказ готов, - засуетился собеседник.
– Чудесная жаровня дома. Он говорил, что за ней должны прийти. Пойдемте!

Он провел их за сарай к большому одноэтажному зданию с непривычно островерхой черепичной крышей. В большой комнате на груде матрасов, откинув голову назад так, что всклокоченная борода торчала вверх, словно вставшая на дыбы швабра, лежал знакомый

Александру мастер-литейщик. Сложенные на груди руки чуть подрагивали, в глазах читалось страдание, а кадык на заросшей шее ходил туда-сюда, словно старик что-то непрерывно глотал.

Встретившая их на пороге женщина прогнала от изголовья ложа молоденькую, тощую рабыню и наклонилась к уху больного. Тот, выслушав её, скосил глаза на вошедших.

– Лекарь, помогите! Спина!

– Жаровня!
– бестрепетным тоном произнес Алекс, хорошо помня, сколько нервов попортил ему упрямый мастер.

Мужчина метнулся в угол и принес аккуратный бронзовый утюг. Юноша прикинул вес. Солидно. Он открыл и закрыл крышку, и удовлетворенно хмыкнув, отступил в сторону, предоставив Герносу возможность осмотреть больного.

Тот взвыл благим матом, но скоро стих под умелыми руками лекаря. Задав несколько уточняющих вопросов, евнух подошел к Александру.

– Его нельзя вылечить. Он слишком стар. Можно облегчить боль на какое-то время. Лекарство я захватил.

– Этого достаточно,- отмахнулся юноша.
– Не забудь о жаровне.

– Тепло тут не помешает, - согласился Гернос.

– Что вы там шепчетесь?
– настороженно поинтересовался сын мастера.

– Несите угли!
– скомандовал Александр.

Заметно приободрившегося старика перевернули на живот, растерли остро пахнущей мазью, после чего накрыли толстым одеялом. Алекс помахал утюгом, раздувая угли, и морщасть от дыма, стал водить утюгом по спине засопевшего от удовольствия литейщика.

От мази и тепла больному сразу полегчало. Он самостоятельно сел и принялся благодарить лекаря за чудесное лечение.

– Я не маг, и боль может вернуться, - покачал головой евнух, пряча глаза.

– Тогда придете к нам в лавку в особняк Сарвия Корнелла Апера на углу улиц Морской и Корнеллевой, - радушно добавил юноша.
– За две рахмы мы повторим сеанс.

– Так дорого!
– охнул старик, выпучив глаза.

– Но ведь помогло?
– усмехнулся Александр и предложил.
– Или вы можете поискать других лекарей, кто возьмет с вас подешевле?

Старик раздраженно засопел.

– Для того чтобы спина болела реже, носите пояс из овечьей шерсти, - посоветовал Гернос.
– И теплые носки.

– Хорошо, лекарь, - кивнула жена литейщика.

– Я принес деньги за жаровню, - сказал юноша, доставая кошелек.

Старик кивнул сыну. Александр одну за одной отсчитал пятнадцать больших серебряных монет.

– Прощай, мастер, - холодно улыбнулся он.

– А угли!
– вдруг встрепенулась его супруга.
– Вы собираетесь забрать их с собой.

Алекс вытаращил глаза и едва удержал рот закрытым.

– Или высыпайте их в очаг, или платите лепту!
– пояснила женщина.
– Угли тоже денег стоят!

– Несомненно, - кивнул пришедший в себя юноша.
– Пойдемте в соседнюю комнату и будьте свидетелями, что ничего чужого мы из этого дома не вынесли.

Под пристальным взглядом хозяйки дома он открыл крышку утюга, после чего, стоя, высыпал угли и золу. Облачко пепла опустилось на край ковра, сразу сделав его серым.

– Прощайте, госпожа, - поклонился Александр.
– Пусть боги так же щедро наградят ваш дом своими дарами.

Гернос громко хмыкнул.

Юноша поправил меч и вышел во двор.

– Никогда не видел такой жадной женщины, - покачал головой евнух, когда они возвращались в лавку.

– А ты много их видел?
– усмехнулся Алекс.
– Тут дело не в половой принадлежности.

– В чем же тогда?
– чуть нахмурился спутник, явно обидевшись.

– Жадность и глупость, - охотно пояснил парень.
– Спина заболела вчера, а сейчас почти вечер. Они не послали за другим лекарем. Нас ждали. Чтобы денег не платить.

– Так ты поэтому так дорого с них и запросил?
– догадался Гернос.

– Нет, - признался Александр со вздохом.
– Я это понял, когда тетка велела угли высыпать. Это вообще клиника!

– Что?
– не понял евнух.

– Глупость, - пояснил юноша.
– Дурь. Мелочность. Что-то в этом роде.

– Значит, они к нам больше не придут, - сделал вывод Гернос.

Алекс беспечно махнул рукой.

– В Нидосе и без этих недоумков хватит больных и сумасшедших.

Глава V

От женщин одни неприятности, но без них слишком скучно.

У нас даже в знаменитой песне поется,

что бескорыстна мужская дружба.

А женская?

Иван Ефремов.

Лезвие бритвы

Одуряюще пахло подвяленной травой и любовью. Этот терпкий аромат заглушал все запахи, долетавшие в старинную хижину.