Последний рейд: Последний рейд. Кровь за кровь

Трофимов Ерофей

Достав из ящика коробку сигар, генерал взял бокал и, посмотрев на Генри, тихо сказал:

– Давай выпьем с тобой, старина, за то, что у нас все получилось.

– С удовольствием, – улыбнулся в ответ Генри, медленно раскуривая сигару.

Глотнув бренди, он удивленно посмотрел на генерала.

– Что? Знакомый напиток? – усмехнулся тот в ответ.

– И даже очень, – грустно ответил Генри.

– Последний подарок старика, – вздохнул генерал, – коробка сигар и ящик роскошного бренди.

– А ведь это знаковый подарок, генерал, – грустно

улыбнулся Генри, – в самом начале нашего знакомства старик сказал мне, что угощает таким образом только тех, кто ему симпатичен. А еще лучше друзей.

– Я не знал, – тихо отозвался генерал. – Жаль. Хороший был старик.

– Он был настоящий, – ответил Генри. – Старик, инвалид, а характер, как кремень. Даже в своем кресле не мог больше трех минут на месте посидеть. Вечно крутился на нем туда-сюда, словно расхаживал. Никогда не забуду, как он пытался с ребятами в догонялки играть.

Неожиданно для себя генерал заметил предательски блеснувшие глаза Генри. Помолчав, он тихо спросил:

– Похоже, ты успел привязаться к нему?

– Кроме жены и детей, у меня больше никого нет. Он нам обоим сумел каким-то непостижимым образом заменить отцов. Даже мне. Про себя я называл его Джесси Большое Сердце. Знаете, он по-настоящему обрадовался, когда узнал, что мои парни решили поселиться в бухте. Даже взял на себя расходы по постройке домов. Он умел быть щедрым, хотя частенько сам себя называл жадным.

– Ты так и не рассказал мне, как было на Грендале, – неожиданно сменил тему генерал.

– Как и должно было быть. Грязно, кроваво, жестоко.

– Поясни.

– Что тут пояснять? – пожал плечами Генри. – Высадились на маяк. Уничтожили яхту. Уничтожили всех пилотов. И начали убивать все живое, что попадалось на пути, начиная от взрослых особей и заканчивая яйцами.

– Вы уничтожали их кладки? – мрачно спросил генерал.

– Да. Не забывайте, генерал. У них была моя жена. И я готов был уничтожить не только несколько кладок, а даже выжечь всю планету.

– Я прекрасно помню, с чего все началось. Но все дело в том, что Грендаль прислал через дежурный эсминец просьбу о переговорах. Что это значит, я не знаю, но они хотят говорить с мягкотелым, заставившим их уступить. То есть с тобой.

– Мне только послом на Грендале осталось стать, – криво усмехнулся Генри.

– Надо будет, станешь, – категорично ответил генерал.

– Черта с два, – вскинулся Генри. – Я этих людоедов видеть не могу. И потом, для этого есть целый департамент, вот пусть и развлекаются.

– Им не нужны простые дипломаты. Им нужен ты, – мрачно отозвался генерал.

– И какого черта им нужно? – ответил Генри таким тоном, что генерал вздрогнул.

– Хотят пересмотреть свои отношения с лигой.

– А при чем тут я? Этот вопрос решает совет лиги, а не один пенсионер.

– Не прибедняйся, – криво усмехнулся генерал, – мне бы с полсотни таких пенсионеров, и можно было бы всю лигу до зеркального блеска отчистить.

– Устал я, командир. Правда. Башка вон вся седая уже.

Да и силы уже не те. Лет десять назад я после такого ранения вылез бы из танка дней через пять, а теперь только через полторы недели очухался.

– Знаю, дружище, – тихо вздохнул генерал. – Все знаю. Но департамент внешних сношений требует твоего присутствия.

– Ну и пусть себе требует, – пожал плечами Генри, – я на пенсии. Всё. Точка.

– Без тебя их даже не планету не пустят.

– Что, так и сказали?

– Так и сказали.

– Ну, так им же хуже. Значит, вообще никаких переговоров не будет.

– Хотя бы встреться с этими индюками.

– Зачем? Уж если я имею наглость отказать вам, то их я просто с лестницы спущу.

– По крайней мере, они отстанут от меня.

– А какое отношение к этому имеете вы? Это была спасательная операция. Я действовал на свой страх и риск. И вообще, я в отставке. Какого черта я должен лезть в это дело?

– Вот им это и объяснишь. Откровенно говоря, я и сам не все знаю. Ты же отлично знаешь наших дипломатов, они будут долго молчать, прежде чем ничего не скажут. Они ввалились в этот кабинет вчетвером и почти час канифолили мне мозги, напирая на то, что затронуты интересы лиги, и твое присутствие крайне важно. Я честно пытался объяснить им, что ты давно уже свободный человек и приказывать тебе я не имею никакого права. Все закончилось тем, что они просто выжали из меня обещание поговорить с тобой. Что я и делаю.

– Отлично. Можете с чистой душой сообщить им, что меня это не интересует, и в ближайшие дни я улетаю домой. Мне все это надоело до смерти. Я соскучился по жене и детям, и времена, когда я мотался по всем галактикам лиги, давно миновали.

– Ты решительно настроен на отказ? – осторожно спросил генерал.

– Вам-то что за дело до всего этого? – ответил Генри вопросом на вопрос, понимая, что старый хитрец ничего не делает просто так.

– М-да. Плохо долго иметь дело с одними и теми же людьми, – усмехнулся генерал. – Ты меня уже с полуслова просчитываешь. Есть интерес. И должен признаться, серьезный. Грендаль не та планета, на которую можно махнуть рукой. Это прирожденные солдаты. Пираты это давно поняли, а мы все ушами хлопаем. Мне нужен человек, который мог бы оказаться в самой гуще этих переговоров. Я должен знать, о чем наши индюки с ними договорятся.

– Ну, так отправьте с ними десяток бойцов со спецоборудованием, – пожал плечами Генри.

– Да пойми ты, упрямая башка, без тебя этих переговоров вообще не будет.

– Вот и слава богу. Этих зверей нельзя выпускать в космос. Это просто опасно.

– Чем? Мотивируй, – решительно потребовал генерал.

– Выбравшись в космос, они расползутся по разным планетам и, быстренько освоившись, начнут плодиться. Даже сейчас у них встала серьезная проблема перенаселения. Надеясь на скорую экспансию, они сохраняли все яйца. Я видел кладки. Они очень большие. Это значит, что они имели постоянный и серьезный источник питания.