Последний русский
Шрифт:
– Даже так? – На этот раз я не смог сдержать иронической улыбки. Ох, уж этот его снобизм и умничанье! Он явно перегибал палку со своей магией.
– Тому, кто этого не испытал на собственной шкуре, не понять, – снисходительно заметил Всеволод.
– А ты испытал?
– Господи, да я постоянно это испытываю! – заверил он.
– Можно поконкретнее? – искренне поинтересовался я. – Как, например, «виртуальное» превращается в «материальное»? Что это за штука? Не считая авантюры с живым трупом…
– Да все, что
– Неплохо, – признал я.
«Он гораздо интереснее своих глупых сочинений», – подумал я.
– То-то и оно!.. Но это совсем не значит, что я собираюсь писать исключительно ради денег, – продолжал Всеволод. – Собственно, деньги в данном случае – лишь один из удобных и простых индикаторов того, что действительно удается поддерживать связь с Космосом. Того, что достигнуто реальное, а не иллюзорное состояние творчества. Можно было бы выбрать любой другой индикаторов. Например, наблюдать, как меняется отношение людей к своему собственному прошлому, вообще к своей жизни, к тому ее кусочку, к тем эпизодам, которые я превратил в текст. Раньше в ваших головах существовал хаос восприятий и воспоминаний. А после того как я гармонизировал вашу личную историю, вы не только начали воспринимать себя в соответствии с моим текстом, но еще и уверяете меня, как я верно все изобразил, «угадал». Не понимая того, что не «угадал» я, а по сути вызвал вас к жизни из небытия!.. Можно, скажем, регистрировать количество женщин, впавших в романтический транс, испытавших оргазм при чтении моих текстов. Если это количество возрастает, значит, я на правильном пути. Правильно составленные мантра или шаманское заклинание оказывают непосредственное воздействие на реальность. Когда-нибудь я напишу целый роман – он будет именно таким…
Нет, все-таки, несмотря на заносчивость, даже снобизм, меня определенно заинтересовали рассуждения Всеволода. Да и он, кажется, почувствовал во мне благодарного слушателя. Моя заинтересованность явно ему льстила. Несмотря на то (и это тоже было очевидно), что он все еще подозревал во мне соперника. Что и я вдруг начну отвлекать компанию (в частности, девушек, особенно, Луизу) чтением собственных литературных опусов. Оттого и выпускал колючки.
В конце концов Всеволод улегся на полу, подложив под локоть подушку, достал из кармана электронную записную книжку. Видимо, решил записать то, что он только что наговорил.
Еще некоторое время я наблюдал за ним. Видимо, здесь, у Луизы, он чувствовал себя вполне по-домашнему. Раскрыл какую-то книгу, почитал немного. Потом снова принялся что-то записывать. Потом возился с компьютером. Потом вдруг вскочил и принялся отплясывать посреди комнаты. Творческая личность. Потом снова улегся с книжкой около сестры Стаси. Каково ей было иметь такого братца? Милая девочка. От нечего делать училась жонглировать тремя плодами киви.
Я вдруг попытался представить себе, как она, модель, будет смотреться на подиуме в вызывающем макияже и в перекрестном свете юпитеров. Но не смог. Эти необыкновенные пепельные волосы, синие, чуть раскосые глаза, младенчески нежная кожа. То есть я, конечно, видел по ТиВи и в иллюстрированных журналах, как таких девочек с косичками, нарисованными веснушками и чупа-чупсами за щекой выставляют напоказ соответствующей публике, но подобные картины не особенно разжигали мое воображение.
Заметив, что я рассматриваю Стасю, Луиза сказала:
– Он не сочиняет. Этой девочкой действительно интересуется одно крупное модельное агентство. Вот только мамочка умрет, Всеволод и запродаст сестру в этот бизнес. Ради ее же блага, конечно. Ему уже предлагают неплохие условия, если он уговорит ее попробоваться. Девочка-то красивая. Какие линии, какие движения!.. Правда, упряма.
– Разве ее нужно уговаривать? – удивился я. – По-моему, любая девчонка бежит туда по первому зову. Или вообще без зова.
Беспечно рассмеявшись, Луиза взяла меня под руку.
– Нет, она не любая. Совсем другой случай. Странная девочка. Закрытая.
– Как же они живут вдвоем, Всеволод и Стася? – вполголоса спросил я у Луизы. – Мать болеет, в больнице лежит. А отец, насколько я помню, бросил, давно с ними не живет?
– Она очень сильная девочка. В школе круглая отличница. Кто сейчас книги читает? Она читает. На английском и немецком. И ни друзей, ни подруг. Исправляет орфографические ошибки в опусах брата. Между прочим, критикует Всеволода почем зря. И тот с ней считается… В общем, пока брат находится в состоянии творчества, а точнее, завывая от ужаса, во всех физиологических подробностях, как говорится с натуры, описывает агонию их матери, Стася просто ухаживает за ней, дежурит, делает все, что нужно по дому, стирка, уборка, еда. И при этом умудряется оставаться веселой. Иногда в куклы играет. Я люблю с ней пошептаться. Люблю за ней понаблюдать.
– Ну и..?
– Ее совершенно невозможно вызвать на откровенность. Кстати, я пока что ни разу не заметила, чтобы девочка кем-нибудь серьезно заинтересовалась. Удивительное дело – никаких признаков сексуальности! То есть, чтобы краснела, дрожала, вздыхала, капризничала. А я как раз заметила, что у нее недавно пришли первые месячные…
Конец ознакомительного фрагмента.