Последний солдат королевы
Шрифт:
–Они разместятся лагерем перед Великой рекой, чтобы не допустить переправы.Будут сдерживать вас до весны, а потом уничтожат…
–Фураж, пропиатние, теплые квартиры…-задумчиво проговорил Валтасар, которые начал понимать тактику Рура.
–Да, они истощат вашу армию в бессмысленной осаде, маленьких стычках, а потом нанесут сокрушительный удар. Ведь за спиной Берстранда будет вся Твердыня с ее запасами, у вас же будет только степь с маленькими тушканчиками…
–Что же ты предлагаешь?
–Надо опередить Берстранда,– Редгорд понял, что постепенно завоевывает уважение сидящего перед ним кочевника. Совсем на чуть-чуть, но его сердце
–У нас есть три дня…-задумчиво пробормотал Валтасар.
–Да, мой господин…– старейшина низко поклонился.
–Велите трубить тревогу!– обратился он к одному стражнику из клана Варанов, находящихся в шатре. Мы выступаем к Великой реке немедленно!
*******************************************************************************************************************************************
–Господин командующий!– молодой лейтенант Серебрянных Пикинеров подбежал вприпрышку к Берстранду, который, уперев руки в бока, стоял перед построенными ровными каре рядами войск.
–Слушаю!
–Прибыли еще три полка ополченцев!
–Отлично. Скоро будем выступать. Лейтенант, заградительные кордоны на Великой Реке усилили?
–Так точно, господин командующий!
–Отлично!
Берстранд едва вышел от королевы Виктории, сразу поднял по тревоге гвардию и придворных магов. Отдал приказ на мобилизацию. И теперь со спокойной душой наблюдал, как его приказы выполняются быстро и четко. Душа пела от предвкушения предстоящей битвы. Как и всякому хорошему войну, ему надоела мирная и размеренная жизнь, которая царила в Твердыне со времени смерти короля Эдварда Пятого, но Берстранд и понимал, что Валтасар довольно опасный противник, и чтобы его победить необходимо применить все умение, весь талант, который есть у старейшины.
–Лейтенант,– тихо позвал он адъютанта, который далеко не отходил от своего начальника, готовый выполнить любой его приказ. Берстранду нравился этот исполнительный паренек, хотя тот своей излишней усердностью его раздражал, зато дотошность искупала все.
–Слушаю…
–Боевого мага ко мне!
Через секунду лейтенант исчез. Смешался с толпой.
Берстранду необходимо было знать, как поведет себя в данной ситуации Валтасар. Будет ли он дожидаться весны, или его части "мертвой дивизии" окажутся под стенами раньше первых холодов. Именно для этого ему понадобился высший боевой маг, который легко управлялся не только с шаровыми молниями и "заклинанием огонь преисподни", но и прекрасно мог пользоваться Оракулом– небольшим круглым хрустальным шаром нежно-голубого цвета, в котором то и дело мелькали порой лица, события и времена, не относящиеся к Руру.
Боевой маг по имени Вольдемар прибыл почти сразу же. Он был невыского роста. С головы до пят укрыт плащом из плотной ткани черного цвета. Никто и никогда не видел лица мага, тем более боевого в армии Рура. Все чародеи были воспитанниками клана Огня, с детства приученные, что их личина навсегда будет скрыта под непроницаемой тяжестью материи, с того момента, как они ступили под своды храма бога Яка. Боевые маги находились долгое вреемя под запретом, их тщательно прятали от последователей Единого, которое магии и волшебства упорно не признавали, объясняя все чудеса волей своего бога, а отсюда ярая нетерпимость других вер и гонения, которые обрушились на боевых магов в Твердыне полвека назад. И только мудрое правление веротерпимого отца Виктории покончило наконец с дрязгами по поводу вероисповедания. Теперь и последователи Единого и маги Бога Яка находились при армии в походе. Обращаться за помощью в столь щекотливом деле к Единым, Берстранд не стал. Жрец только и ответит на его вопрос о Валтасаре:
–На все воля Единого,– что естественно пользы никакой не принесет, а вот боевой маг Вольдемар, прошедший междуусобные войны вместе с батюшкой королевы, мог не только оказаться полезен, как единственный кому подчинялся Оракул, но и как просто дельный советчик.
–Господин, командующий!– боевой маг поклонился. Из-за капюшона так и не выскользнула хотя бы часть лица волшебника. Ходили слухи, что в храме бога Яка проводят обряд обезличивания. И под темной рясой с капюшоном кроется лишь чернота. В эти сказки старейшина конечно не верил, но отсутствие лица собеседника во время разговора не шуточно раздражало.
–Да, я вызывал тебя, Вольдемар. Оракул затянуло кровавой пеленой. Надо бы посмотреть в него. Узнать, где сейчас Валтасар, что делает, к чему нам готовится.
–Шар в вашей палатке, господин?
–Да. Пройдемте.
Шатер главнокомандующего армией Рура был украшен тльвом, который держал в лапах трезубец и молот– официальным гербом Твердыни. Он находился прямо посередине лагеря. Вход в палатку охраняли двое гвардейцев, при появлении командующего вытянувшихся в струнку. Были они из обедневшего рода, и потому несмотря ни на что хотели выслужиться. А что помогает быстрее и легче всего сделать себе карьеру, как не хорошая, долгая война, которую проводишь не на поле брани, среди крови и трупов убитых товарищей, а в охране первых лиц армии, подальше от бойне, поближе к наградам. Берстранд понимал из старательность, но ничего не мог поделать с этим. Карьерзм был у Руровцев в крови, ка и питье крепкой, хмельной медовухи.
В шатре царил полумрак. На тонких полосках ткани играли причудливые изогнутые тени от длинных восковых свечей, запах которых вызывал приступы тошноты и ощущения что ты находишься в храме Единого. Посреди палатки стоял стол с письменными принадлежностями. Были в беспорядке разбросаны указы по армии, по запасам продовольствия и фуража. Но центральное место на столе занимал шар, накрытый плотной серой тканью, которая не могла скрыть таинственного голубого свечения, которое испускал Оракул– древний артефакт, который Твердыня берегла пуще своего собственного глаза. Обычно он стоял в длинном ряду сокровищ королевы, в специальном хранилище, но на время войны его изъяли и поручили охрану его герцогу Берстранду.
Едва в палатку вошел маг, как теплая сильная волна, еле ощутимая кожей ударила из под ткани, накрывающей шар. помимо воли старйешина вздрогнул. Увидев это, Вольдемар слегка усмехнулся и объяснил:
–Оракул волнуется…У него есть, что сказать защитникам Твердыни, людям свободного Рура.
Берстранд жестом пригласил к столу мага, но сам предпочел остаться в стороне, с опаской наблюдая за его действиями. Вольдемар сбросил одним движением ткань с шара, и тот моментально осветил всю комнату, залив голубым светом все от пола до потолка. В глубине его бродили какие-то неясные тени, были видны чьи-то силуеты. Маг закрыл глаза и немного погладил Оракула. Хрусталь ответил ему теплом и голубое свечение сменилось на бледно-розовое.