Последний SOS «Вольтурно»
Шрифт:
Часть вины в имевших место кораблекрушениях на Гудвинских песках можно смело отнести на счет капитанов погибших судов. Они, ведя свои корабли из Атлантики, стремились не упустить время прилива и сразу же войти в Лондонские доки. Поэтому они прокладывали курс проходом Галл-Стрим, что сокращало время прибытия в устье Темзы на два часа по сравнению с более безопасным курсом вокруг восточной оконечности Гудвинов. При этом они не брали лоцмана и шли на свой риск этим опасным путем ночью и во время тумана.
Старый английский лоцман, который проводил наш теплоход проходом Галл-Стрим в устье Темзы, рассказывал,
8. Проглоченный маяк
Дюжина проглоченных пароходов оказалась недостаточным рационом для «Пожирателя кораблей». За последующие годы он скрыл в своей утробе еще добрую полсотню больших и малых судов. Наиболее трагичная из этих катастроф произошла ночью 27 ноября 1954 года.
В то памятное утро центральные английские газеты вышли под такими заголовками: «Великий Пожиратель не унимается!», «Новая драма на Гудвинских песках», «Песчаный хамелеон Гудвина начал жрать самого себя!», «Зыбучие пески Гудвина съели свой маяк!», ««Саут-Гудвин» в ненасытном чреве Великого Пожирателя!» и т. д.
В ночь с 26 на 27 ноября того года в Английском Канале свирепствовал сильный шторм. Десятки судов терпели бедствие, в эфире то и дело слышались призывы о помощи — SOS и mayday. В Ирландском море разломился пополам либерийский танкер «Уорлд Конкорд» водоизмещением свыше 35 тысяч тонн. Потом чья-то радиостанция передала, что погас огонь плавучего маяка «Саут-Гудвин». Попытка радистов спасательной станции Рамсгита выйти на связь с маяком ни к чему не привела. И только тогда сигнальщики мыса Саут-Форленд сквозь штормовую пелену брызг заметили, что плавучий маяк исчез со своего штатного места.
С рассветом, когда шторм стал стихать, в воздух поднялся самолет. Облетая Гудвинские пески, его пилот увидел «Саут-Гудвин» в северной части отмели опрокинутым на правый борт и наполовину затопленным водой. Гигантские волны, смешанные с песком, свободно перекатывались через погибший корабль. На борту плавучего маяка пилот заметил человека, отчаянно размахивавшего рукой, взывавшего о помощи. Через пятнадцать минут над растерзанным маяком повис вертолет и выбросил вниз проволочный трап. Человека спасли.
Морским специалистам казалось невероятным, что катастрофа произошла с плавучим маяком-сооружением, специально рассчитанным на ураганной силы ветер и самый сильный шторм. Ведь два его огромных грибовидных якоря могли удержать на месте не то что тридцатиметровый маяк, а настоящий линкор. Катастрофа произошла так быстро, что команда «Саут-Гудвина» даже не успела передать по радио в эфир сигнал бедствия.
Авария якорного устройства? Внезапная потеря остойчивости? Злой умысел? Эти вопросы мучили специалистов. Но они так и не получили ответа. Единственный очевидец трагедии — Рональд Мартон — не смог помочь им. Он не был членом экипажа «Южного Гудвина». Он был орнитологом. Его командировали
Побег из ада
Мартиника — самый большой остров в группе Малых Антильских островов, его открыл Христофор Колумб в 1502 году, во время своего четвертого плавания к берегам Нового Света. «Адмирал Моря-Океана» пробыл на Мартинике три дня, пополняя запасы пресной воды и провизии.
Через сто с лишним лет, в 1635 году, на острове высадился французский мореплаватель и искатель приключений Пьер Билейн де Эснамбук. На берегу удобной гавани в северо-западной части острова, у подножия высокой горы, он основал поселение, которое в честь самого себя назвал Сен-Пьером. Чудесный климат острова, плодородная почва пришлись по душе французским колонистам, и Сен-Пьер из поселка скоро превратился в большой портовый город. Став колонией Франции в 1665 году, Мартиника сделалась главным поставщиком сахара. Урожай сахарного тростника здесь снимали два раза в год и выручали за него свыше сорока миллионов франков.
Более двух веков процветал и хорошел Сен-Пьер — столица Мартиники. В Европе его называли «Парижем Вест-Индии». Но одним ясным солнечным днем жизнь его внезапно оборвалась: город погиб, погиб в течение трех минут со всем своим сорокатысячным населением.
8 мая 1902 года мир узнал, что столица Мартиники стерта с лица земли при извержении вулкана Мон-Пеле, у подножия которого она раскинулась. Со времен Помпей в 79 году нашей эры человечество не знало подобного. Заметим при этом, что из почти 30 тысяч человек населения Помпей погибло около двух тысяч. Эти люди не могли выбраться из домов, засыпанных пеплом, падали на улицах, заблудившись в полном мраке, задыхались или утопали в пепле и мелких кусках пемзы, которые погребли город под слоем 7-9-метровой толщины. Лава, погубившая Геркуланум и Стабли, не дошла до Помпей.
На третий день после извержения Пеле, когда лава и пепел, похоронившие город, остыли, в Сен-Пьер прибыли спасательные отряды. Но перед ними лежали руины. Нашли всего лишь одного человека по имени Огюст Сипарис — уголовного преступника, отбывавшего срок заключения в подземном каземате городской тюрьмы. Камера, где находился заключенный, была глубоко под землей, а стены тюрьмы настолько толсты, что удушающие газы вулкана туда не проникли. Огюст Сипарис, хотя и получил сильный тепловой ожог, остался в живых.
Мир был удивлен еще больше, когда стало известно, что во время извержения вулкана на Мартинике из гавани Сен-Пьера каким-то чудом вырвался пароход и спасся в океане. Поистине — побег из ада!
Но прежде чем рассказать о нем, напомним кое-какие подробности извержения Пеле.
Вулкан Мон-Пеле, что по-французски означает «лысая гора», начал проявлять себя еще за полтора века до извержения. Начиная с 1747 года время от времени жители острова слышали подземные взрывы и сильный гул. Но вот в апреле 1902 года Пеле снова напомнил о своем существовании: над вершиной горы появился столб черного дыма, слышался подземный гул, чувствовалось сотрясение земли под ногами. Спустя две недели из вершины горы повалил пепел, который тонким слоем покрыл окрестности, улицы и крыши домов Сен-Пьера, лежавшего в шести километрах от вулкана.