Последний срок
Шрифт:
– Знаю, что не убедительно. По этому телефону вам никто не ответит. Но Тони Эсперанте, мой сотрудник по связи с общественностью, запомнил звонок и детали разговора. Я передал все это Мейсону. Телефон отключен. А теперь, детектив, обратите внимание на дату.
– Обратил: двадцать четвертое мая. И что из того?
– Двадцать четвертое мая – это вторник. Женщина сказала, что она села в такси накануне вечером у ресторана «Муссо-Фрэнк».
Босх кивнул.
– «Муссо» по понедельникам закрыт. Следовательно, звонок – если был
– Именно, – согласился Ирвинг.
– Вы пытаетесь внушить мне, что вас подставили? Подставил собственный сын? Что вы невинно передали информацию, не ведая о том, что вам ее подсунул Джордж?
– Не Джордж, а кто-то еще.
Босх потряс листом бумаги.
– И это ваше доказательство?
– Мне не нужны доказательства. Я знаю. А теперь знаете и вы. Мною воспользовался человек, которому я доверял. Признаюсь. Но и вы в таком же положении. По отношению к тем, кто сидит у вас на десятом этаже. Вы дали им средство сделать по мне залп. Вами воспользовались, чтобы добраться до меня.
– Это ваша точка зрения.
– Нет, это правда. И когда-нибудь вы это поймете. Доберутся и до вас, и вам все станет ясно. Вот увидите.
Босх протянул ксерокопию Ирвингу, но тот не взял ее.
– Оставьте у себя. Вы же детектив. – Он отвернулся, что-то сказал водителю, и машина, отъехала. Затемненное стекло поднялось, и «линкольн» влился в поток транспорта в общем ряду. Босх еще долго стоял, обдумывая то, что услышал. Затем сложил ксерокопию и сунул в карман.
40
Когда во вторник Босх и Чу приехали в Буэна-Виста, было около половины двенадцатого. Гарри предварительно поговорил по телефону с Анной Стоун. Она сообщила, что Клейтону Пеллу следовало явиться на работу в торговый центр к двенадцати, но она договорилась, что Пелл останется в доме реабилитации, пока не приедут детективы.
Они позвонили у ворот, и их тут же пропустили. Встретить их вышла Анна Стоун. Возникла неловкая ситуация: Босх приехал с напарником по делу. Он протянул Анне руку, и она ответила на рукопожатие. Чу последовал его примеру.
– Если это подходит вам, устроим вас в одной из комнат для бесед, – сказала она.
– Отлично, – кивнул Гарри.
Накануне вечером он говорил с ней по телефону не меньше часа. Было поздно, Мэдди уже легла, а Босх, слишком взбудораженный событиями дня, не мог заснуть. Набрал номер Анны и чуть не до полуночи сидел с телефоном на веранде. Они обсуждали разные вещи, но в основном дело Харди. И теперь Анна знала о нем больше, чем любой, кто смотрел новости по телевизору или читал «Лос-Анджелес таймс».
Стоун провела Босха и Чу в небольшую комнату с двумя мягкими стульями и диваном.
– Сейчас позову его, – сказала она. – Мне опять присутствовать?
Босх кивнул.
– Если так ему будет комфортнее и легче подписать документ.
– Я спрошу его.
Анна вышла, и Чу вопросительно
– Когда я допрашивал его на прошлой неделе, он согласился говорить только в ее присутствии, – объяснил Гарри. – Ей доверяет, а полицейским – нет.
– Ясно. Кстати, Гарри, по-моему, она на тебя глаз положила.
– Что ты несешь?
– Заметил, как она тебе улыбается. Да я ничего, просто так говорю. Что б ты знал.
– Буду иметь в виду.
Босх сел на диван, а Чу расположился на одном из стульев. И они молча ждали, когда придет Клейтон Пелл. Утром детективы провели два часа в канцелярии окружного прокурора, передавая обвинительные документы его помощнику-регистратору Оскару Бенитесу. Босх имел с ним дело и раньше. В задачу этого хорошего, умного, осторожного человека входило убедиться, что полиция перед тем, как предъявить подозреваемому обвинение, провела надлежащее расследование. Он был отнюдь не простаком и поэтому нравился Босху.
Документы Бенитес принял легко, хотя попросил объяснить и уточнить некоторые аспекты. Один из них – участие Клейтона Пелла в обвинительном процессе Харди. И вот теперь Босх и Чу приехали в реабилитационный центр, желая убедиться, что эта часть дела не вызывает сомнений. Узнав историю Пелла, Бенитес встревожился. Его смущала роль Пелла на суде в качестве ключевого свидетеля, беспокоило, не воспользуется ли Пелл стороной обвинения для осуществления мести и не подыграет ли в итоге противоположной стороне, отказавшись от своей версии. Бенитес предложил стратегическое решение – «закрепить слова Пелла на бумаге», то есть убедить его подписать письменные показания. Не частый ход. И не только потому, что на бумаге раз и навсегда зафиксированы детали показаний, но еще и потому, что документ полагалось представить по первому требованию защиты.
Через несколько минут Стоун вернулась с Пеллом, и Босх указал ему на свободный стул.
– Как дела, Клейтон? Присядьте, пожалуйста. Помните моего напарника детектива Чу?
Пелл и Чу кивнули друг другу, и Босх посмотрел на Анну, как бы спрашивая, останется ли она.
– Клейтон хочет, чтобы я присутствовала, – ответила она.
– Отлично. Располагайтесь со мной на диване.
Когда все расселись, Босх, продолжая говорить, открыл на коленях портфель и достал папку.
– Клейтон, вы смотрели вчера новости?
– А как же? Похоже, вы сцапали его.
Пелл поджал под себя ноги. Он был таким коротышкой, что казалось, в большом мягком кресле сидит маленький мальчик.
– Вчера мы арестовали Чилтона Харди за то убийство, о котором я рассказывал вам на прошлой неделе.
– Здорово. А за то, что он сделал со мной?
Босх предвидел, что Пелл задаст ему именно этот вопрос.
– Мы надеемся предъявить ему много обвинений. Поэтому мы здесь. Нам нужна ваша помощь.
– Я уже спрашивал на прошлой неделе, что я от этого получу?