Последний тоннель
Шрифт:
Рядом виднелись укрепления в виде баррикад перед ходом вниз в торце станции. Охраны рядом не наблюдалось.
Наконец, тронулись в путь. Несколько из местных мужиков двинулись вместе с ними. Миновав баррикады, предназначенные для обороны от поднимающегося с лестниц противника, их отряд и еще несколько местных мужиков спустился вниз по застывшему эскалатору и двинулись по скудно освещенному, но чистому коридору. Один раз они повернули под прямым углом и впереди показались еще небольшие баррикады на мостике, что над платформой и рельсами Здесь дежурили
Миновав их, все они по лестнице спустились в центральный зал еще одной станции. Веник, хоть во время посещения кольцевой "Киевской" и не заходил в главный зал станции, но сразу же узнал, что это та самая станция, через которую он в свое время пробирался.
"- Вот оно! Кольцо!".
В зале, к неудовольствию парня, они снова остановились. К ним подошли еще несколько мужчин, которые приветствовали девушку и Виктора Ивановича. Веник напрягся, но среди мужиков не оказалось тех, которых он видел здесь, проходя через эту станцию прошлый раз, как дезертир Альянса.
Вразвалочку к ним подошла толстая тетка.
– Александра Ивановна!
– окликнула она докторшу так громко, что, наверное, на всей станции было слышно.
– У меня новая шишка выскочила! Будьте добры, посмотрите!
Доктор Саша терпеливо начала объяснять, что спешит, но когда будет возвращаться, часа через три-четыре или чуть позже, то обязательно зайдет к ней и посмотрит.
Веник подумал, что "часа через три-четыре или чуть позже", когда отключат свет и хлынет водичка, то этой тетке будет уже не до шишки и не до белокурой докторши.
Ему не терпелось убраться со станции, но пока приходилось топтаться на месте и от нечего делать рассматривать станцию.
Как и верхняя "Киевская" эта выглядела величественно. Края полукруглых проходов между пилонами когда-то были украшены позолотой, но сейчас она большей частью осыпалась и уцелела лишь в отдельных местах. Между проходами, на поверхности пилона в такой же золотой рамке пятиугольной формы находились картины. Однако Веник лишь в отдалении заметил только одно целое панно. На нем виднелись какие-то люди с красным флагом. Остальные картины давно осыпались и пропали.
В противоположном конце станции, виднелась кучка людей. Там кто-то плакал и лежали на полу закрытые тканью трупы.
"- Это, те, которых постреляли дезертиры", - понял Веник.
– Идем, - послышалась команда Виктора Ивановича.
Веник с готовностью двинулся за докторами, направляющимся в один из проходов, ведущих как раз на платформу, по которой он в свое время шел по этой станции.
– Эй-эй! Стой!
– послышалось рядом.
Один из мужиков разговаривавших с докторами, и уже собравшийся было уходить, обернулся и снова спешил к ним. Веник, с неприятным чувством заметил, что тот смотрит именно на него.
– Постой, друг! Как тебя зовут?
– задержал его лупоглазый, щуплый мужик в рваной матерчатой куртке и высоких сапогах.
– Эээ...
– оторопел парень, сразу же вспомнив о листовке, на которой было написано о его розыске.
–
Мужик замер, словно на стену налетел.
– Да нет, - пробормотал он, обращаясь к Виктору Ивановичу.
– Где-то я его точно видел. И звали его как-то по другому... Велиарий что ли...
– Да нет, Вася я, - из последних сил стараясь держаться уверенно, проговорил Веник, который почувствовал, что его начинает бить крупная дрожь.
Он не видел лиц своих спутников, но словно кожей чувствовал, что они смотрят на него.
– Вообще-то я его давно знаю, - уверенно улыбнулся мужику Виктор Иванович.
– Наш он. Жил на "Смоленской", потом его на "Библиотеку" перевели. Теперь к нам назад собираются переводить.
Лупоглазый задумчиво потер рукой затылок.
– Где-то я его видел. Это точно.
– И я видел, - подал голос один из мужиков рядом.
– Ну, так в чем вопрос, - снова уверенно и снисходительно усмехнулся доктор.
– Ты, Альберт Николаевич, подумай, вспомни. А как мы назад пойдем, то расскажешь. Мне и самому интересно, где ты нашего Васю мог видеть.
Все также уверенно он развернулся и направился на платформу. Веник, с трудом переставляя одеревеневшими ногами, последовал за ним. Выход из тоннеля охранялся четверыми вооруженными мужиками в красных повязках с буквами КВ. Веник отметил, что пост расположился таким образом, словно охраняя не станцию, а вход в тоннель от местных жителей.
– Виктор Иванович!
– громкой сказал один из мужиков, по видимости главный на посту.
– Ну вот скажи мне, куда ты собрался-то? У нас тут слышал, что было?..
– Погоди, Федотыч, - улыбнувшись, доктор взял мужика за руку, отвел в сторону и начал что-то тихо говорить.
Через минуту командир кивнул.
– Делай, как надо, но я тебя предупредил. Потом не говори...
– Ты лучше скажи, что про "Краснопресню" слышно?
– спросил Виктор Иванович.
– Да ничего! Тихо, как в склепе! Сам знаешь, что там было.
Веник и его спутники миновали пост и вошли в тоннель, включив фонарики.
Оказавшись в тоннеле, Веник испытал противоречивые чувства. С одной стороны, ему хотелось петь от радости, что все прошло как надо. Кто знает, думал он, возможно из-за этих дезертиров, будь я с одной докторисой и ее ухажерами, нас возможно никуда и не пустили бы, без Виктора Ивановича!
Но с другой стороны, душу, словно червяк точила мысль, что придется давать объяснения спутникам. Объяснять, почему он назвался Васей на "Киевской".
Он ожидал, что на него сразу же насядут с расспросами, однако их маленький отряд уходил от станции все дальше, а никто и не делал попытки с ним заговорить. Более того, спутники молчали, словно погрузившись в свои мысли.
"- Урод долбаный!
– мысленно ругнулся Веник по адресу лупоглазого мужичка.
– Вот вылез же, как глист из задницы! Если бы не влез со своими вопросами, то шел бы я сейчас и радовался, а тут думай, что эти доктора надумают!"