Последний удар сердца
Шрифт:
После приезда Ильи в Варне они прожили почти четыре месяца. Жили скромно. Свое богатство не афишировали. Деньгами не сорили. Можно сказать — затаились и выжидали время. По своим каналам Наталья следила за ходом следствия в России. Нужно было быть в курсе всего, что там происходило, чтобы в случае чего предпринять адекватные меры безопасности. Однако проходила неделя, за ней — вторая, третья,
Местом отдыха с подачи Даньки выбрали горнолыжный швейцарский курорт. Мальчик как-то смотрел телепередачу о горных лыжах, она его впечатлила, и он запомнил название курорта. Когда же папа поинтересовался, куда бы сынок хотел съездить вместе со всей семьей, то без раздумий назвал место. Взрослые пошли навстречу пожеланиям мальчика, и менее чем через сутки вся семья наслаждалась альпийскими пейзажами Швейцарии.
Больше всех радовался Данька. Ему нравилось, что вокруг снег, горы и невероятная красота, словно в сказке. А еще ему нравилось, что рядом с ним родные люди. И папка — живой, здоровый, крепкий, все время улыбающийся. И тетя Наташа, которую парнишка успел полюбить, как родную маму. И тетя Юля, старавшаяся не отставать во всем от остальных, хотя грустила по Юре. Даньке тоже не хватало Юры с его шутками и всякими электронными штучками, которыми тот жил. Мальчику сказали, что Покровский уехал в далекую секретную командировку, из которой вернется не скоро. Паренек делал вид, что верит, хотя на самом деле понимал, что дядя Юра уехал туда же, куда в свое время уехала мама.
Спускаться даже по пологой трассе было очень весело. Илья пытался подстраховывать сына. Однако они не единожды падали на снег и начинали дурачиться, не позволяя спокойно проехать остальным. Каждая секунда, проводимая вместе, была счастливой секундой.
— Солнце уходит, — заметил Данька, когда семья оказалась у подножья спуска.
— Да, сынок, зимой в горах рано темнеет, — объяснил отец.
— Так мы что? В темноте будем кататься? — удивленно уточнил мальчик.
— В темноте нам никто кататься не разрешит, — заверил Илья.
— Значит, завтра надо встать пораньше, чтобы покататься подольше, — сделал вывод сын.
Женщины смотрели на двоих мужчин и улыбались.
— Но мы сегодня еще покатаемся до восьми вечера. Так что не переживай, старик, — усмехнулся биатлонист.
— Сам старик, — отпарировал сын и тут же уточнил: — Если до восьми, то мы будем нарушать правила?
Наташа и Юля расхохотались. Илья тоже не сдержался. Данька удивленно посмотрел на них, ожидая объяснения.
— Видишь ли, Даня… — начала Обухова. Однако продолжать стало бессмысленно — включилось освещение трассы.
— Вот ты не мог мне сразу сказать? — малой старался говорить как взрослый, чем еще больше веселил всех.
Илья обнял сына и похлопал по плечу. Для парнишки это было лучше всякого ответа. Семья приближалась к подъемнику, чтобы вернуться наверх и еще раз скатиться вниз уже в условиях искусственного освещения. По дороге Данька стал распределять, кто с кем сядет, а потом вдруг спросил, имея в виду себя, папу и тетю Наташу:
— А мы втроем там поместимся?
Прудников-старший хотел что-то ответить, однако его опередила Юля:
— А давай-ка ты со мной, молодой человек, поедешь. Не откажешь даме в любезности?
Племянник заулыбался, подбежал к тете, обхватил ее и сказал:
— Мы, настоящие рыцари, никогда дамам не отказываем.
Все вновь задорно рассмеялись.
Илья и Наташа сели на подъемник вместе. Данька и Юля помахали им рукой. Они ответили тем же. Подъемник вознес влюбленных над землей. Зимнее солнце исчезало за одной из горных вершин. Яркие блики слепили глаза. Не сговариваясь, влюбленные повернулись лицом друг к другу и слились в долгом страстном поцелуе.