Последний уик-энд
Шрифт:
Санитар улыбнулся.
— А то я не знал.
— Если ты закончил, я бы хотел отдохнуть.
— Ну, конечно, — сказал санитар улыбаясь. — Я должен дать больному человеку отдохнуть. Но ты же понимаешь, что я должен был принести тебе температурный листок. Без него мы не можем отличить больного от симулянта.
— Ты что, нарываешься на неприятности? — спросил он неожиданно.
—
— Тогда катись отсюда к черту.
— Конечно. — Он покачал головой. — Для больного ты разговариваешь слишком круто.
— Я не настолько болен, что не могу…
— Спокойной ночи, приятель. Спи крепко.
Санитар вышел из комнаты, и он смотрел, как его широкая спина в синем форменном халате завернула за дверь и исчезла. Он послал негодяя подальше, откинулся на подушку и подумал, не причинит ли ему этот выскочка каких-нибудь неприятностей. Ему только обвинений в симуляции не хватало. Это верная "губа". Если не трибунал. Черт возьми, почему только людям надо вечно совать нос в чужие дела?
Когда он снова услышал шаги, он подумал, что возвращается санитар. Но затем узнал приглушенное шарканье тапок, которые обычно выдавались больным.
Парнишка робко просунул голову в дверную щель. Он был высоким, темноволосым и голубоглазым. Ребенок не старше 18 или 19.
На нем был выцветший голубой больничный халат и тряпичные тапки.
Лицо было бледное, как будто бы он долгое время не видел солнца.
— Ты только что поступил? — спросил он.
— Да.
— Меня зовут Гиберт. Ты болеешь?
— Я ведь в госпитале.
Гиберт зашел в палату.
— Не возражаешь, если я войду?
— Ну…
— Я официальный встречающий комитет. Я здесь уже восемь месяцев. Вижу всех, кто приходит и уходит. Меня здесь зовут Ветеран Гиберт. А я тебя, кажется, здесь раньше видел.
— Может быть, — ответил он. Черт побери, весь госпиталь прямо-таки кишит шпионами.
— Как тебя звать? — спросил Гиберт.
— Тебе какое дело?
— Просто хочется знать.
— На листке написано, — сказал он враждебно.
Гиберт быстро посмотрел на листок.
— Что у тебя?
— Катаральная лихорадка.
— Везет.
— Почему?
— Я здесь уже восемь месяцев, и они до сих пор не знают, что со мной.
— Да?
— Честное слово. Меня осмотрели практически все флотские врачи. — Гиберт пожал плечами. — Ничего не могут понять.
— Ты заразный? — внезапно спросил он.
— Не-е, об этом не беспокойся. Вначале они тоже так думали, а сейчас уже нет. Держали меня в боксе три месяца. Считали, что я разношу какую-то страшную болезнь. Но нет. Они просто не понимают, что у меня.
— Правда? — спросил он, заинтересовавшись.
— Да, — печально сказал Гиберт. — У меня все время температура. 101–102. Выше не поднимается. Но держится постоянно, день и ночь. Такая температура может довести человека, а?
— Могу себе представить. И ты здесь уже восемь месяцев?
— Восемь месяцев и шесть дней, если быть точным. Врачи думают, меня какой-нибудь жук или еще что-нибудь там укусил. До этого я был на Тихоокеанском, на "Коралл Си". Они думают, меня укусил какой нибудь редкий тропический жук. У меня болезнь, неизвестная медицине. Этим гордиться можно.
— И никто больше этим не болеет?
Гиберт покачал головой, немного с гордостью, немного с благоговением.
— Во всяком случае, они не знают. Сперва они думали, я прикидываюсь. Симулирую. Но они не могли не обращать внимания на показания термометра. Каждый день, черт возьми. 101–102. — Гиберт печально покачал головой. — Видать, мне в больнице всю оставшуюся жизнь провести придется. Если они узнают, что со мной, то тогда уж справятся и с раком, и с насморком.
— Здесь, наверное, не очень плохо?
— Совсем неплохо. Много хороших парней, а некоторые сестры так прямо куколки. Одна особенно симпатичная на этом этаже, подожди, увидишь. У нас их четверо, но эта — настоящий персик.
— Да? — спросил он, снова заинтересовавшись.
— Да, сам увидишь.
— У нас здесь больной, Гиберт, — раздался из дверей голос.
Он повернул голову. Санитар снова вернулся.
— О, извини. Я не подумал об этом, Грег.
— Да, он очень болен, — сказал санитар. — Очень, очень болен.
— Тогда я пойду, Гpeг.
— Я думаю, так будет лучше, — ответил Грег.
— Рад был познакомиться с тобой, приятель, — сказал Гиберт.
— Взаимно, — бросил он.
Грег посмотрел на него и широко улыбнулся.
— Тебе лучше отдохнуть. Утром придет врач.