Последний вариант
Шрифт:
— Мне больше нравится демократия.
Гарри молча уплетал окорок.
— Но я не представляю, как ее организовать. Все так централизовано и замкнуто на этот пульт.
Гарри безмолвно перешел к разделке манго.
— Ты что, хочешь стать королем?
Вот это замечательный вопрос.
— Видишь ли, Лариса, я не хочу становиться королем. (Кстати, это можно назвать и другим словом.) Но любой другой вариант приведет к хаосу. И, надеюсь, ты понимаешь, что стать королем я могу только в случае, если ты будешь моей королевой.
Наколов на вилочку аппетитный кусочек спелого плода, он поднес его к ее рту. Помедлив секунду, она приняла подношение.
Эпилог
— Ваше Величество, Их Высочество принц Бенджамен изволили обкакаться.
— Сообщило ли Ваше Высочество Ее Величеству об этом прискорбном событии?
— Разумеется. Ее Величество сказало, что сегодня очередь Вашего Величества менять памперсы Его Высочеству.
Гарри досадливо крякнул и взглянул на дочурку. Маловата еще, не справится. И уронить может, а уж перемажется вся, это наверняка. Пришлось бросать работу и идти в беседку.
Бен недовольно кряхтел, ежился и вполне убедительно пах. Содрав с него испачканный подгузник, Гарри отнес малыша к речушке и вымыл. Сонечка тем временем подала новый памперс и помогла его закрепить. Водрузив сынишку обратно в манеж и посмотрев, как дети возобновили прерванное занятие — Соня строила из кубиков башенки, а Бен ломал — Гарри поднялся на веранду бунгало.
Здесь, упершись взором в монитор, сидела Лариса и со скоростью пулемета молотила пальцами по клавишам. Беспокоить ее сейчас не стоило. В периоды творческого запоя она совершенно невменяема. Но часики на тумбочке исправно отсчитывают время, и, право, стоит подождать несколько минут.
Наконец, сигнал будильника, заключительный аккорд на клавиатуре, и перед ним совершенно другой человек. Настало время кормить Бена.
Соня мгновенно усвистала в прибрежные заросли, а Лариса поднесла сынишку к груди и, кажется, вся ушла в свои ощущения, нашептывая ему что-то ласковое на этом непостижимом русском языке. Гарри устроился рядышком, наблюдая за ними с явным удовольствием. Наконец Бен натрескался и отвалился. Правило адмиральского часа он соблюдал незыблемо.
— Знаешь, Гарри, кажется, у меня получается. Практически вопросы оптимизации информации уже решены. Остается подработать интерфейс — и программа готова. Представляешь, ставишь ее на компьютер — и у тебя универсальный ответчик на все вопросы. Не тупоголовая машина, хранящая чудовищные объемы информации и перелопачивающая их по каким-то, пришедшим на ум программистам алгоритмам, а эрудированный собеседник, знающий о затронутом вопросе все, что когда либо писалось, отделивший правду от вымысла, гипотезу от заблуждения, намеренную дезинформацию от случайно занесенных из разговорных жаргонов синонимов или идиом.
— Программа, это здорово, — улыбнулся Гарри, и Лариса сочувственно посмотрела на него. Пока она занималась предметом своего увлечения, он нес бремя государственной власти, и довольно успешно. Но чего это ему стоило! Каждый день десятки решений по самым разным вопросам, от тетрадей в косую линейку до переговоров с санитарными службами слежения о проведении мероприятий по снятию карантина. И самообразование. Курсы водителей не слишком помогают ему в нынешних заботах.
— А как наши успехи? — она пристроилась у него подмышкой и положила голову ему на плечо.
— На шарике все штатно. Шевалье при деле. Бароны руководят работами и подчиняются маркизам. Графы изобретают, открывают, лечат и преподают, а герцоги координируют. Вообще, твоя идея заменить деление на категории дворянскими титулами неплохо сработала. Тут тебе и табель о рангах, и профессиональная кастовость. А главное — уважительность в обращении друг к другу.
Но появились лодыри, много сбоев в снабжении, не хватает на всех красивой посуды, одежды и обуви. Централизованная система неустойчива, как и любая другая, если в ней не работают обратные связи. А для этой роли ничего лучше, чем деньги человечество не изобрело. Пора вводить. Только как-то бы изловчиться, чтобы без потрясений, постепенно.
Карантин с планеты не снимут еще долго. Думаю, несколько лет, пока не убедятся, что побывавшие на Дорментине люди не являются опасными бациллоносителями. Не могу же я рассказать им, что Бейт со своими парнями давно подтвердил это экспериментально. Тогда мы лишимся единственного канала торговли с остальным миром.
Кстати о торговле. Вакцина — наш единственный товар, но выручки от его продажи становится недостатачно. А если увеличивать объемы продаж, Бейт срежет цену и мы останемся при своих. Нам до зарезу нужно начать экспортировать еще что ни будь, желательно компактное и дорогое. А, как назло, ничего подходящего у нас нет. И не предвидится еще долго.
Гарри тяжело вздохнул, и Лариса пожалела, что задала свой участливый вопрос. Не так уж часто ее любезный позволяет себе передышки, а тут на тебе. От острого желания помочь даже дух захватило.
— А что, если продавать мою новую программу?
— Этого надолго не хватит. Взломают защиту, распотрошат, налепят аналогов и наводнят рынок. Ты ведь знаешь, как это делается.
— Знаю. И знаю, как сделать защиту неуязвимой. Только для этого придется лишить компьютер его решающих достоинств: универсальности и адаптируемости. Превратить его в чисто информационное устройство, в специализированного советчика. Ума не приложу, как при этом наладить его взаимодействие с сетями? Хотя, стоп. Обмен между инфами можно наладить по радиоканалу открытым текстом, как люди разговаривают по телефону, а отбор информации из сетей вести без запросов, а прямо сосать без разбору все, что пересылается. Да тут и подключение необязательно. Достаточно поставить инф вблизи от сетевой проводки или в местности, где сеть гонят по эфиру, и он сам настроится на нужные частоты, расшифрует, проанализирует, классифицирует, сохранит и расскажет всем коллегам, до которых достанет его рация. Ха, Гарри, у нас созрела концепция принципиально нового товара, просто обреченного на неограниченный спрос. А защиты я поставлю такие, что и сама потом не смогу туда залезть.