Последний вираж штрафбата
Шрифт:
— Ух, как горишь! — ответили ему снаружи. — Сейчас подмогнем.
На выручку Нефедову подоспели разведчики держащего оборону на этом участке фронта пехотного батальона.
Штыками и прикладами они отломали кусок обшивки борта, разрезали привязные ремни и за руки вытащили летчика из самолета.
И тут Борис вдруг увидел, что его спасители… негры! Только одеты они в форму советских пехотинцев. Один из чернокожих солдат, растянув огромные губы в широкой белозубой улыбке, на радостях с рязанским акцентом завел песню про Катюшу, которая выходила на берег крутой. В руках он
— Где я? — ошарашенно спросил Нефедов у танцующих.
— В Африке! — продолжая отплясывать странный танец и махать в такт своим прыжкам копьем, ответил ему один из афропехотинцев Красной армии.
Борис оглянулся и только теперь заметил, что вокруг ярко-зеленой колышущейся массой простираются экзотические джунгли с пальмами и лианами. «Вот так промашка вышла! — подумал он. — И как это меня только угораздило из Приволжских степей на другой континент истребителем перемахнуть!»…
…Бориса разбудил тревожный телефонный звонок. Открыв глаза, он некоторое время пытался, как говорят в авиации, «восстановить ориентировку». Сообразив, что он дома, в своей кровати, Нефедов с облегчением перевел дух и восхищенно матюгнулся.
— Фу-у ты! И приснится же такое!
И только после этого Борис потянулся к настойчиво дребезжащему телефонному аппарату.
— Интересно, кому это богом забытый отставник так срочно понадобился в три часа ночи? — сурово произнес он в трубку.
Девушка на другом конце провода скомканно назвала его по имени-отчеству и взволнованно сообщила:
— С Игорем что-то нехорошее случилось.
Забыв представиться, она стала торопливо рассказывать, что проснулась среди ночи от сильного удара в балконное стекло. Вышла на балкон, а там окровавленные перья повсюду. Оказалось, странная лесная птица врезалась в окно ее квартиры.
— Это плохая примета. Он же летчик.
— А вы кто такая, сударыня?
— Я невеста Игоря. Разве он вам обо мне не рассказывал? У нас уже и кольца куплены. Знаете что — приезжайте. Вы должны как отец потребовать, чтобы мой папа сказал вам правду об Игоре. Мне он не говорит. Ссылается на секретность его задания. Но он же начальник Игоря и должен знать, где находится его подчиненный. Я уверена, что он знает что-то важное, но молчит.
Менее чем через час Борис подъехал на такси к указанному дому. К выходящему из «Волги» пятидесятилетнему мужчине подбежала миниатюрная миловидная девушка.
— Вы отец Игоря? Я Марина.
Борис осторожно пожал протянутую ему миниатюрную ладошку и не смог сдержать нежной улыбки при виде этого трогательного существа, похожего на взъерошенного воробушка.
По дороге в дом девушка взволнованно рассказала, что не доверяет своему отцу, который пытается убедить ее, что Игоря задержали обычные командировочные дела.
— Он обязательно позвонил бы мне, если бы задерживался.
Борису передалось волнение неожиданно обнаружившейся невесты сына. Тем не менее он попытался ее успокоить. Ведь с момента отлета Игоря прошло всего три дня. Срок небольшой. Экипаж могли внезапно перебросить на новое задание. В военной авиации это обычное дело. Да и не отовсюду можно позвонить родным и любимым.
— Нашего брата-летуна порой в такие края заносит, где люди до сих пор как при царе горохе живут. Так что, Мариночка, думаю, вы напрасно подозреваете своего отца.
Однако уже через пять минут разговора с начальником Игоря Борис полностью разделял подозрения его дочери. Нефедову-старшему показалась крайне неприятной манера генерала говорить о своем подчиненном с равнодушием человека, потерявшего что-то несущественное, о чем хочется поскорее забыть, дабы не портить себе хорошее настроение.
Действительно, удачно избавившегося от неподходящего зятя генерала теперь беспокоило только одно: как быть с дочерью? Ведь она уже не маленькая девочка, которую можно успокоить, купив ей более красивую куклу взамен утонувшей в фонтане. А тут еще папаша отправленного в тартарары лейтенанта так некстати заявился. Кто его звал?! Мрачный, из-под кустистых бровей взгляд Скулова перебегал с дочери на ее спутника. Нефедов физически ощущал исходящую от хозяина дома враждебность.
Борис вдруг поймал себя на том, что ему знаком этот крепкий подбородок, словно выдолбленный из куска гранита. Где-то он его уже видел. «Анархиста» охватило предчувствие неожиданной разгадки странного дежавю.
В это время Георгий Иванович на грани вежливости потребовал, чтобы незваный гость покинул его дом:
— Ничем не могу вам помочь. Операция, в которой участвовал ваш сын, является секретной. Если от него не будет никаких вестей в течение трех месяцев, вы вправе сделать официальный запрос в Министерство обороны…
Борис вскинул голову и дерзко улыбнулся невысокому широкоплечему человеку. При этом указательным пальцем он потрогал себя за подбородок в том месте, где на лице генерала имелся шрам.
— А ведь мы знакомы. Вон какая у вас отметина от нашей прошлой встречи осталась. А зубы, гляжу, вставили. Как настоящие! Фарфоровые, что ль?
Генерал запнулся и с минуту молчал. Потом его горбоносое лицо растянулось в натужной ответной улыбке, голос изменился — стал вкрадчивым.
— Это хорошо, что ты меня узнал, гражданин «Анархист». Я-то тебя почти каждый день вспоминаю, когда бреюсь перед зеркалом… Откровенно говоря, давно мечтал свидеться.
Генерал сложил руки за спину и принялся покачиваться на каблуках.
«Вот нервы! — подумал Нефедов. — Другой бы рявкнул на меня. А этот снисходительной улыбочкой отделался. Нет, перед тобой не дубоватый служака с предсказуемыми рефлексами, а очень хитрый человек. Чувствуется школа Артура Тюхиса».
— Ну-ка, дочка, выйди, — попросил Марину Скулов, — мне со старым знакомым по душам поговорить надо.
Когда девушка вышла, Скулов, более «не валяя Ваньку», напрямик заявил Нефедову:
— Неужели ты еще надеешься, что я хоть пальцем пошевелю ради спасения твоего отродья?