Последний ворон
Шрифт:
– Моя тетушка, – огрызнулся он.
– Работает на Обри? – Хайд отрицательно покачал головой. – Как бы не так, черт возьми! Харрел был прав, когда говорил, что ты пойдешь на такой бредовый шаг! О'кей, пошли – и ты тоже, мадам, – вон моя машина!
Хайд почувствовал, как к горлу подступила тошнота. Слезы застилали глаза. Американец, по-прежнему выкручивая руку, толкал его вперед.
– Эй, ты! – заорал американец на шофера такси. – Убирайся к черту отсюда... давай, двигай! – Хайду казалось, словно его заталкивают в жесткий тусклый
Роз пятилась перед ними – лицо словно белый шар, широко открытые глаза, искаженный ужасом рот.
– Вот я и добрался до тебя, засранец, – тяжело дыша, шептал американец. – Я бы тебя пришил, но Харрел хочет это сделать своими руками. Специально предупредил.
Роз наткнулась на запыленный черный лимузин, потом, недоуменно глядя, прижалась к нему. Теперь Хайд узнал по голосу американца – лица его он не видел: это он в машине Харрела жаловался, что от Хайда воняет. Хайд хорошо отделал его приятеля, сидевшего с другой стороны.
В пустом гараже гулко отдавалось эхо, словно морская раковина многократно усиливала шум их дыхания. Слабость в ногах, запах собственного пота и страха, неизбежность конца.
– Открой дверь! – рявкнул американец, обращаясь к Роз. – Открывай! – Она, как шофер, распахнула дверь и снова прижалась к ней. – Влезай, мадам! – Роз забралась на сиденье. Американец больно дернул Хайда за руку.
Хайд упал на колени, американец от удивления сильнее сжал запястье и заломил руку, удовлетворенно глядя на бессильно опущенные плечи своей жертвы.
– Нет, ты поведешь машину, мадам... мы сядем сзади.
Краем глаза Хайд увидел пистолет, мелькавший, как меленькая черная летучая мышь. Казалось, Хайд перестал дышать... или слышать. Шумело, раздирая ее на части, в голове. Юный русский солдат, изуродованные трупы, безногие, безрукие дети, слепые...
...Ошалевшая от ужаса Роз, глядя на него, словно старуха, выбралась с заднего сиденья и тяжело взгромоздилась на место водителя. От нее никакой пользы.
– Лезь в машину, твою мать!
Американец снова заломил руку. Подняв голову, Хайд взвыл от боли... и правой рукой достал из-за голенища нож. Блеснув в тусклом свете, он опустился раз, другой, третий, сперва неловко, потом умело. Роз вскрикнула раньше американца. У того крик перешел в булькающий звук, потом в шипение выходящего воздуха. Хайд обернулся поглядеть, кровь брызнула ему в лицо...
Обнаженная челюсть, перерезанное горло, длинная неглубокая царапина на груди после первого неудачного удара. Он повалился на американца, тот с широко открытыми глазами на посеревшем лице, разбрызгивая кровь, сползал по пыльному боку машины.
Роз продолжала визжать. Рука американца выросла в размерах. Хайд понял,
Хайд почувствовал, как к горлу подступает тошнота, и не смог удержаться – его вырвало. Потом изнеможенно задрожал, словно по телу после взрыва насилия пробежали сейсмические волны. В ушах звенело от визга Роз и, возможно, от пережитого ужаса. На одно мгновение он словно со стороны оглядел место действия и самого себя. На место растерянности и полуосознанного раздражения пришло огромное неодолимое желание во что бы то ни стало, оперевшись на машину, встать на ноги. Он стер кровь с глаз и лица, смахнул со лба пот. Пот ли? Кружилась голова. Бешено мелькали мысли.
– Заткнись, Роз! – завопил он. Голова раскалывалась от ее визга. – Заткнись, ради Бога!
Открыл багажник американского лимузина, наклонился над обмякшим, с упавшей на грудь головой телом американца, поднатужившись, подхватил под безжизненные руки, поволок по полу, преодолевая отвращение, прижал к себе, поставил на ноги, опрокинул в багажник... с облегчением захлопнул крышку, натужно дыша и обливаясь потом.
Один из этих, думал он, одной сволочью меньше, чуточку спокойнее, одной сволочью... И так без конца. Кровь рядом с радужным бензиновым пятном. Открыл дверцу машины и выволок оттуда Роз, потому что легче было сделать, чем сказать, вообще говорить...
...Потом заорал:
– Где, черт возьми, паршивый автомобиль, что взяли напрокат? Где он? – Силы покидали его быстрее, чем нужно. Он едва волочил ноги, поддерживавшая рука слабела, не было сил толкать ее впереди себя. Он не толкал, не мог, а падал на нее, тем самым заставляя двигаться вперед. Роз сопротивлялась, с раскрасневшимся лицом яростно трясла головой, скрежетала зубами. – Где машина? – снова заорал он. Она обессиленно показала рукой. Хайд увидел стоявшую в стороне «ауди», продолжая слабо толкать Роз.
К желудку, к горлу снова пугающе подступала тошнота. Не чувствующие бетонного пола ноги заплетались. Роз упиралась.
– Ключи. Ключи!
Роз свирепо оглянулась. Тяжело дыша, они смотрели друг на друга, словно враги. Потом часовой механизм – двигавшие ею ужас и потрясение – сломался, остановился. Она, повозившись с замком, отперла пассажирскую дверцу "ауди". Затем швырнула ключи ему, поцарапав щеку. Он услышал, как они зазвенели, упав на пол.
Схватив ключи, с усилием забрался в машину. Захлопнул дверцу. В дыхании Роз ему почудился упрек.