Последний защитник для альвы
Шрифт:
— Подожди, — попросил он. — Не убегай так, ладно?
Она зажмурилась.
— Не надо было… прости.
— Ивен…
Он обнял, заставил ее сесть, укрыл своим плащом, прижимая к себе, закрывая от холодного ветра.
— Не убегай, Ивен. Я знаю, что веду себя как дурак, и говорю тоже. Я просто не понимаю, как мне быть. Я наворотил столько всего, что не могу выпутаться. Не убегай, пожалуйста. Я так боюсь тебя потерять. Побудь со мной.
Она зажмурилась, изо всех сил стараясь не разрыдаться. Замерла напряженно. Крепко
— Отпусти, — попросила она. — Хватит.
Он покачал головой. Уткнулся носом в ее волосы.
— Отпусти, — повторила Ивен. — Ты добился своего. И что дальше?
— Добился своего? — спросил он тихо.
— Когда я в первый раз спросила тебя, чего ты хочешь, еще тогда, когда ты только увез меня в лес, от отца. Ты сказал: «твоей любви». Так вот, ты добился своего.
— Ивен…
— Ты добился своего! — она почти крикнула, со злостью, рванулась из его рук. Но он держал крепко.
— Подожди, Ивен. Только не убегай так.
Его руки дрожали и сбивалось дыхание.
— Да проваливай ты в свой Арнгунн! — она почти плакала, очень стараясь потише, опасаясь разбудить отца. — Я не буду мешать!
— Ивен, нет!
— Отпусти!
— Ивен, если бы я позвал тебя с собой, ты бы пошла? Просто взять и уйти, куда глаза глядят. Не рассчитывая, что можно будет вернуться. Без денег, без какой-то цели впереди. Забыть, что ты дочь лорда, забыть все. Начать с чистого листа. Просто уйти.
— Зачем уходить? — спросила она. — Я единственная наследница своего отца…
Он глубоко вздохнул.
— Я не могу так, Ивен. Это не правильно.
— Гордость? — она горько усмехнулась.
— Честь… Да, гордость, наверно, — согласился он. — Я не могу принять то, что мне не принадлежит. Твое наследство не для меня.
Отпустил ее, разжал руки.
Она хотела было вскочить, убежать подальше. Но не смогла.
— Эйрик, я бы пошла с тобой. Куда угодно.
Его лицо совсем близко, отблески огня пляшут в глазах.
— Я не могу так поступить с тобой.
— Лучше бросить? Так будет честнее, да?
— Ивен… — он отчетливо скрипнул зубами.
Она поднялась на ноги.
— Прости, — сказала так холодно, как только смогла. — Мне не стоило начинать этот разговор. Ты прав. Лучше я вернусь домой, и все забуду. Выйду замуж за достойного человека.
Повернулась к нему спиной.
Ушла в сторону, села, завернувшись поплотнее в плащ.
Хотелось разрыдаться от собственной глупости и беспомощности. С ней впервые происходило такое. И Ивен не могла понять, как ей быть.
Она видела, как он сидел всю ночь у костра. Гораздо дольше, чем стоило, почти до рассвета. Утром разбудил отца. Пошел, полежал немного, но так и не уснул, Ивен видела. Она тоже не спала. Злость и обида на саму себя, за эту глупость, за эту слабость… откровенность… буквально душили. Не стоило. Девушка не должна говорить такое. Не должна так себя вести. Даже если она альва-полукровка.
Утром боялась даже смотреть на Эйрика.
Еще несколько дней пути, и она его больше никогда не увидит. Никогда.
Глава 17
— Простите, господа, но альва должна уйти.
— На каком основании? — Эйрик поднялся из-за стола.
— Она альва, — хозяин беспомощно развел руками. — Я предупреждал вас, что будут проблемы, и они будут. Вы так настаивали… Но люди недовольны. Они не хотят спать с альвой под одной крышей.
Эйрик отказывался это признавать.
— Она не альва, — жестко сказал он. — Она такой же человек, как и мы.
— Простите, но у меня есть глаза, и я все вижу. У нас тут слишком хорошо помнят альвийскую магию, чтобы закрывать на это глаза.
— Помнят? Война была давно, едва ли не полвека назад. Кто может помнить?
— Люди помнят, — упрямо настаивал хозяин.
— Кому это может помешать? Вы просили сразу пройти в комнату, не спускаться в зал, и мы прошли. Мы заплатили за комнату, заплатили за ужин, а теперь вы выгоняете нас на улицу? В такую погоду?
Там за окном разыгралась настоящая метель. Ветер сбивал с ног. Ледяной дождь, переходящий в снег, такой сильный, не видно было даже на расстоянии нескольких шагов. Одежда мгновенно покрывалась корочкой льда. В такую ночь просто опасно оставаться на улице, они бы никогда не стали искать гостиницу, если был бы хоть какой-то выбор.
Они не уйдут.
Нет, будь Эйрик один, он мог бы уйти, плюнуть, хлопнуть дверью. Ничего, как-нибудь справился бы. Но Ивен… Да и Хейдар уже не так молод и силен, чтобы ночевать под ледяным дождем.
Эйрик шагнул вперед. Хозяин даже сжался рядом с ним, но отступать от своего категорически не собирался.
— Я вовсе не требую, чтобы ушли все, — словно оправдывался он. — Я прошу, чтобы ушла альва.
— Она не может уйти одна.
— Я бы и рад приютить вас, господа… — хозяин состроил страдальческое лицо. — Но это не в моих силах! Я сделал все, что мог, поймите, господа! Я пытался! Люди недовольны. Я забочусь лишь о вашей безопасности. Если они придут сюда, что вы будете делать?
— Я справлюсь.
Эйрик даже положил ладонь на рукоять меча.
Ивен подошла, положила руку ему на плечо.
— Не надо, — шепнула осторожно.
— Простите, — хозяин обиженно поджал губы, — но если вы хотите устраивать драки в моей гостинице, то я, тем более, буду просить вас уйти. Мне не нужны неприятности.
— Мы можем спать на конюшне? — сухо поинтересовался Хейдар.
— На конюшне? Вы все?
— Хотя бы я и моя дочь. Переждать непогоду. А он останется здесь, раз уж за комнату мы заплатили.