Последний защитник для альвы
Шрифт:
— Я тоже могу пойти на конюшню… — начал Эйрик, но запнулся, под взглядом Хейдара, решил помолчать.
Хозяин задумчиво почесал затылок.
— Это все равно опасно, господа… Если увидят… Люди будет недовольны.
— Мы добавим за ночлег еще вдвое. За беспокойство.
Хозяин заметно оживился, услышав про деньги.
— Сразу видно, вы благородные господа, с вами не будет проблем! Я попробую что-то сделать. Можете спать на конюшне, только ведите себя тихо, старайтесь, чтобы люди вас не видели.
— Вы уже говорили, что
— Простите, господа, — хозяин всплеснул руками.
— Где гарантии…
— Помолчи, — холодно оборвал Хейдар, и потом повернулся к хозяину. — Мы согласны спать на конюшне, не волнуйтесь.
— Тогда идем, я провожу вас через черный ход.
* * *
К утру прояснилось, ветер немного утих, и даже солнце чуть проглядывало сквозь облака.
Они выехали на рассвете.
Ивен ехала рядом, с интересом разглядывая Эйрика.
— У тебя такой вид, словно ты, не переставая, пил всю ночь, — усмехнулась она.
— Я не пил вообще.
— И не спал.
— Не спал, — согласился он.
Сама Ивен выглядела вполне отдохнувшей и даже веселой. Все это ничуть не смущало ее, возможно, было уже не раз.
— Я слышала, как ты всю ночь бродил у дверей конюшни, туда-сюда. В метель, в холод… Зачем? Ты мог бы спокойно спать, тебя никто не выгонял.
— С чего ты взяла, то это был я?
Она засмеялась.
— Я альва. Ты забыл?
— Забудешь тут, — буркнул Эйрик.
— Ты считаешь, это несправедливо? То, что нас выгнали? — спросила она, поглядывая на него с интересом.
— Да.
Ивен улыбнулась.
— Я долго удивлялась, почему тебе все равно, почему ты не видишь в этом проблемы. Потом поняла, что ты просто не сталкивался никогда. Ты ничего не знаешь. Ты с юга, и ты мальчишка, альвов никогда не было в твоей жизни. Но здесь все иначе. Мы зашли уже достаточно далеко на север, чтобы это ощутить.
— Ты ни в чем не виновата.
— Альвийский огонь, — сказала Ивен. — Альвы сжигали целые деревни, сжигали людей живьем, и мужчин и женщин. Такое сложно простить, даже если было не с тобой, а с твоим отцом и дедом. Люди помнят.
— Альвы давно ушли.
— Альвы ушли, но я все еще здесь, — Ивен пожала плечами. — Как напоминание.
Эйрик нахмурился, словно пытаясь что-то понять.
— Люди тоже постарались в той войне. Едва не уничтожили мир, разбудили драконов и Синий Камень.
Ивен усмехнулась.
— Синий Камень… Я впервые слышу, чтобы кто-то из людей говорил об этом. Обычно люди говорят только о том, что сделали альвы, и никогда о том, что сделали они сами.
— У меня были хорошие учителя. Я же должен был стать королем, а, значит, должен был знать всю правду. Чтобы не совершать ошибок.
— Знания еще никому не мешали убивать, — сказала Ивен.
— Наверно… — согласился он.
— Альвы ненавидят людей тоже. Возможно, даже больше, чем вы ненавидите нас.
— Вас? Ты считаешь себя альвой? Ты ведь человек настолько же, насколько и альва.
— Среди людей я альва, среди альвов — я человек. Я не буду своей ни там, ни там.
Эйрик нахмурился.
— Тяжело быть везде чужой.
— Я привыкла, — тихо сказала Ивен. — Привыкла к тому, что меня ненавидят. Даже отец привык. Он давно перестал удивляться тому, что меня не пускают на ночлег. Тому, что люди сторонятся.
— Я никогда не привыкну.
— Тебе и не нужно, — сказала она. Чуть-чуть грусти в ее голосе. — Ты уедешь и забудешь все это. Какая тебе разница?
Он повернулся к ней, даже чуть придержал лошадь.
— Ивен… я бы остался… но я не могу…
Она вздохнула. Отвернулась даже.
— Давай не будем об этом сейчас?
— Хорошо, — согласился он.
Долго ехали молча, глядя только перед собой.
— А магия? — просил он. — Скажи, ты ведь умеешь что-то? Огонь? Ветер… Говорят, альвы устраивали целые ураганы и землетрясения. Ты можешь лечить раны, я видел, и даже испытал на себе. А что-то еще?
— Нет, — Ивен покачала головой. — Пока у меня ничего не получалось.
— Ты пробовала?
— Я… — она вздохнула, поджала губы. — Я пыталась быть человеком. Знаешь, всегда очень страдала из-за того, что я альва. Старалась быть похожей на людей. Никакой магии, даже не думать об этом.
— Сложно забыть, если тебе постоянно напоминают об этом.
— Сложно. Но еще сложнее забыть, что я человек. Я словно недоделанная альва, беспомощная, — Ивен поджала губы, погладила лошадь по шее, словно размышляя, стоит ли говорить. — Знаешь, когда сегодня ночью я почувствовала чье-то присутствие за дверью, поняла, что кто-то ходит там, я испугалась. Не могла понять кто это. Я подумала — вдруг они пришли выгонять меня снова. Отец уснул, а я лежала, прислушиваясь. Даже не слыша, а просто чувствуя шаги. С добром или злом — даже это я понять не в силах. А была бы альвой — в этом не было бы проблем. Я сразу бы узнала тебя. Я бы, конечно, не смогла прочитать мысли, но общий настрой — легко.
— И как ты узнала? — спросил он.
Она усмехнулась.
— Ты наступил на что-то в темноте, и громко выругался. Я узнала твой голос.
* * *
— Красивая альва у тебя. Не хочешь продать ее нам?
— Продать? — Эйрик даже не поверил, что расслышал правильно.
— Да! Зачем она тебе? Хорошую цену дадим.
— Нет!
Он схватил Ивен за руку и потащил прочь.
Хейдар остался с лошадьми у ворот, а они отправились немного прогуляться по рынку в Эцуре. До Бларвинда оставалось еще два хороших дневных перехода, не считая сегодняшнего, а продукты уже почти совсем закончились.