Последняя амазонка
Шрифт:
Первуша, уже взявшийся за веревку, на которой держалась доска качелей, с недоумением взглянул в лицо девчонки, еще бледное после зимы, хотя краснота первого загара уже тронула щеки.
– Я буду первая! – твердо проговорила юная амазонка, взявшаяся за веревку с другой стороны.
– Это почему? – удивился Первуша.
– Потому! – безапелляционно проговорила юная амазонка.
– Это почему – потому?! – спросил Первуша.
Амазонка легко запрыгнула на доску и засмеялась:
– Да потому, что пока ты думаешь, я это уже делаю.
Первуша пригрозил ей кулаком:
– Вот сейчас как дам!
Амазонка не испугалась:
– Ух ты какой смелый!
– Вот слезешь с качелей, я тебе дам… – грозился Первуша.
Амазонка засмеялась:
– А чего же ждать? Запрыгивай на доску, здесь и подеремся.
Недолго думая, Первуша влез на доску с другой стороны, и едва он ухватился за веревки, как юная амазонка присела и сильно качнула качели.
Первуша поднялся ввысь, затем, с замиранием в сердце, ухнул вниз.
О том, чтобы приблизиться к девчонке по раскачивающейся доске, и разговора не было.
А девчонка звонко хохотала:
– Ну, подойти ко мне! Подойди!
Она смеялась так заразительно, что и Первуша не удержался от смеха – действительно ситуация была забавная.
– Тебя как зовут? – раскачивая качели, крикнул Первуша.
– Зорька! – крикнула девчонка. – А тебя как?
– Меня – Первуша! – ответил Первуша.
Наконец им надоело качаться и они слезли на землю. На качели тут же взобралась другая пара.
После качелей земля под ногами качалась так, что они еле держались. Не сговариваясь, они упали в траву.
Зорька лежала на спине.
Синее небо засасывало стремительным водоворотом. К горлу подкатывала тошнота.
Зорька перевернулась на живот.
В зарослях травы, словно в дремучем лесу, блуждал рыжий муравей. Наткнувшись на одну травину, на другую, он, точно принюхиваясь, пошевелил усиками. Видимо, нашел потерянную тропу, потому что тут же исчез в зарослях.
Первуша зашевелился и сел.
Пожаловался:
– Словно на лодке в бурю плавал.
Зорька пробормотала, глядя в землю:
– И в самом деле – точно на лошади целый день ехала.
Она подняла голову – небо плескалось спокойным ласковым океаном. Зорька села.
Бросила лукавый взгляд на мальчика:
– Ну, так что – драться будем?
– А зачем? – спросил Первуша.
– И в самом деле… – проговорила Зорька. – Но я все-таки тебя сильнее.
Первуша краем глаза посмотрел на Зорьку. Она уже начала нравиться ему.
– Ладно, – примирительно согласился Первуша.
Зорька, природным чутьем чувствуя к себе интерес, инстинктивно провела рукой по волосам и вынула сухую травинку, застрявшую в волосах. Поглядела на нее – травника смахивала на маленький узкий кинжал. Уронила.
– Ты со слободки? – спросила Зорька.
– Ага! – сказал Первуша.
– Чем твой отец занимается?
– Он рыбу ловит.
– Значит, ты тоже будешь рыбаком?
– Значит, я тоже буду рыбаком.
– Это интересно?
– Интересно.
– Нет, воином быть лучше!
Первуша пожал плечами:
– Воина могут убить.
Зорька рассмеялась:
– А рыбак может утонуть.
– Ну, это если неумеючи… – заметил Первуша.
– Вот именно, – сказала Зорька и предложила: – Давай дружить? Ты меня научишь рыбу ловить, а я тебя – стрелять из лука. Ты умеешь стрелять из лука?
Из лука все умели стрелять, Первуша тоже, но до искусства, с которым амазонки обращались с луком, слободским было далеко.
– А разве поляницам можно дружить со слободскими? – спросил Первуша.
– Можно, – звякнула веселым колокольчиком Зорька, – нам все можно.
– Тогда давай дружить, – сказал Первуша.
Тем временем на поляну въехали телеги с едой и пивом. Увидев их, Зорька по-хозяйски спросила:
– Ты сладкий крендель хочешь?
– Хочу.
– Ну, тогда вставай, пошли к телеге, – сказала Зорька и вскочила на ноги. Первуша поднялся, и они двинулись в сторону телег.
Глава 12
Когда солнце перевалило зенит и жара немного спала, музыканты заиграли веселую музыку, и на поле начал собираться народ.
Ремесленники, торговцы и землепашцы жили своими слободками, но это не значило, что для их общения существовали какие-то препоны. Жителей в окрестностях Белой Вежи было не так уж много, а потому все знали друг друга.
Весенние полевые работы только что закончились, поэтому на турнир пришли почти все.
Мужчины степенно подходили к бочкам с пивом. Женщины и дети толпились у телег с пирогами, кренделями и другими сладостями.
На поле были устроены различные развлечения – карусели и качели.
Музыканты играли так рьяно, что их щеки надувались, как у лягушек в период весеннего брачного сезона.
На краю поляны, где тополиная пирамида свечой уходила в небо, несколько девок в нарядных сарафанах завели хоровод и запели песни.
Другая часть молодежи устроила игру в догонялки: парни стали гоняться за понравившимися ими девушками – наградой служил поцелуй. И хоровод сразу распался – девки поспешили примкнуть к игре.