Последняя Банши. Дорога на Север
Шрифт:
Отвратительно.
Голод скручивал и меня, но оставив себе хотя бы достоинство, я не сдвинулась с места, отвернув лицо от противно чавкающей толпы.
— Ты бы поела, дочка. — Старушка что сидела рядом тяжело вздохнула. — Это мы уже старые, наши дни сочтены. А ты молодая, тебе нужны силы.
— Это не придаст мне сил, а только окончательно лишит рассудка.
Было сложно считать дни, так как солнечный свет не проникал в вонючий и темный трюм, но, если судить по кормёжке, что все так же выливали на пол,
На четвертый день, я уже едва находила силы, приходить в себя, все чаще проваливаясь в голодный и замерший сон. Пришлось открыть глаза только когда люк в очередной раз открылся, но вместо свиной каши раздался громкий мужской голос:
— Вот, смотри! Новенькие. По десять отдам любого.
— Они все никуда не годные. Сдохнут на следующий же день. Дрянь товар.
— Хорошо, за восемь. — Скрипнул зубами торговец.
О, ужас. Я стою восемь медяков. Самой от себя противно стало.
— Все равно убогие все. Цена не меняет сути.
— Семь. Последняя цена.
Недолгая тишина была прервана хлопком рукопожатия.
Отлично. Семь медяков. Еще лучше.
— Вставайте! Живее! — Крикнул торговец и я услышала щелчок кнута, который должен был придать нам скорости.
Еле живые рабы начали подниматься со своих замерших и отсиженных ног и двигаться к лестнице, я не торопилась.
И когда практически все покинули трюм, я демонстративно потрясла цепями, напоминая о себе.
— Что там?
— Ничего! — Быстро прикрыв своим тщедушным телом проговорил он.
— Что бы там не было, оно мое.
— Все рабы уже вышли, вон они. — Пытался перевести тему мужчина, но судя по хлопку, у него ничего не вышло.
— Обмануть меня решил!? — Крикнул покупатель и даже моя кожа покрылась мурашками. — Кто там?
— Девка! Девка! — Едва скрывая панику в голосе заголосил торговец. — Везу ее Эсфиру!
— Доставай.
— Не могу, Юмин! Это заказной товар!
Вот брехло. Просто решил продать по дороже, а этот, судя по всему, раскошеливаться не привык и вряд ли заплатит много. Даже за меня.
— Доставай!
Скользнувший в трюм мальчишка, бросился отстегивать мою цепь от стенки судна и шипя, озираясь по сторонам, говорил:
— Скажешь хоть слово, прибью, усекла? Слюну пусти. Живо!
Я скосила глаза, выставляя себя блаженной и последовала за юнцом, что только что продал прорву народа. Поднявшись на палубу я первым делом размяла шею, и тут же получила тычок под ребра.
— Слюни пусти, сука.
Я только улыбнулась.
Напротив, стоял низкорослый квадратный мужичок с выпирающей челюстью и исполосованным шрамами лицом. Он обвел меня придирчивым взглядом, но затормозив где-то в районе колен сказал:
— Пакуй ее к остальным.
— Юмин! Нет! Она же оплачена!
— Сколько? — Холодно сказал он, переводя взгляд на мое лицо.
— Двадцать золотых. — Мигом успокоившись юноша почувствовал прибыльную продажу.
— Десять. — Я улыбнулась и осмотрелась вокруг, решив, что эти торги меня как бы не касаются.
— Пятнадцать!
— Она грязная как чума. Воняет. На голове черт знает что, и ты смеешь просить за это пятнадцать золотых?
— Она очень красивая, если ее отмыть. — Залебезил торгаш. — Я собирался принарядить ее перед передачей Эсфиру, но не успел, поэтому отдам тебе со скидкой за неприглядный вид за пятнадцать золотых.
— Десять. — Остался тверд в своих словах низкорослый. — И монетой больше не дам.
— Нет, десять мало. — Он потянул меня за цепь, утягивая обратно в трюм, а я продолжая улыбаться, медленно передвигала ногами, позволяя насладиться изгибом моих бедер.
— Двенадцать. — Хрипло проговорил покупатель.
— По рукам! — Торгаш ловко бросил цепь охраннику, что все это время стоял рядом и поспешил получить оплату.
Меня как королеву вели одну по трапу, не заставляя толкаться с остальными, и я продолжая рассматривать все по сторонам, послушно следовала за конвоиром.
Корабль стоял в северной бухте, окруженной заснеженными горами. И серый пейзаж сообщал о скором приходе зимы, что покрывала инеем черные, безлистные деревья, делая их еще более печальными и скорбящими. Припорошенная снегом дорожка обжигала холодом голые ступни, но я не замечала, вдыхая свежий морской воздух.
Меня подвели к повозке укрытой железными прутьями, в которой сидели все ранее купленные люди, прижимаясь друг к другу еще сильнее.
— Вперед. — Меня запихнули внутрь и я, откинув голову на решетку обратила взгляд к серому тяжелому небу, что грозило вот вот разразиться снегом и усыпать морской городок под самую шею.
Мне бы поспать. Немного.
Тело придавало устав и потратив последние силы на переход из трюма до телеги, я блаженно закрыла глаза, проваливаясь в очередной холодный сон.
— Вставайте! Живее! — Меня разбудила толкучка вокруг и тряхнув головой я посмотрела по сторонам.
Телега остановилась у крепости, что выглядела больше поместьем, но каменная стена, которой был окружен дом, не оставляла сомнений в том, что его охраняют.
Нас выводили во внутреннем дворике и ровной колонной повели в небольшую дверь, что вела в подвал.
Оглядев телегу, я обнаружила парочку скукожившихся тел.
Не пережили.
Я впитала в себя немного жизненных сил, что практически растворились в воздухе, оставшись легким эфиром, который видела только я. Мало, очень мало.
Как только последний шагнул в помещение дверь с хлопком закрылась, оставив нас в непроницаемой тьме подвала.
Пахло сыростью и крысами, что попискивали в темноте, пока еще боясь подходить к испуганным людям, проверяя стоит ли ждать от них отпор.
Окружив себя защитным куполом, я опустилась на холодный каменный пол, прижав к себе замершие ноги. Секунды измерялись каплями, стучащими где-то в глубине подпола, что капали на нервы, не позволяя не считать удары.