Последняя башня Трои
Шрифт:
– Вы всё это называете свободой? – усомнился я. – Не распущенностью?
– О, не разочаровывайте меня, Виталий! Мне казалось, у сотрудника ООН более широкие взгляды. Распущенность – одно из высших проявлений свободы. Точнее, именно распущенность и есть истинная свобода! Свобода следовать своим желаниям без боязни совершить ошибку! Ибо что означала в прошлом ошибка для смертного человека? Бесполезную потерю отрезка времени, части коротенькой жизни. А теперь мы можем отдаваться зову стихии, которая нас увлекает, без оглядки на время… Однако вернемся к моему исследованию проституции. Оно неопровержимо доказывает: в мире бессмертных личная свобода становится источником опасности.
– Для проституток? – я прикинулся тугодумом.
– Для общества! – воскликнула Марианна. И вдруг спохватилась: – Мы сидим за пустым столом. Вы, правда, уже поужинали, но разрешите для поддержания разговора хоть чем-то вас угостить? Не беспокойтесь, все расходы оплатит моя компания. И к тому же вы получите гонорар за интервью.
– Нет, нет, меня еще ни разу в жизни не угощала женщина. Позвольте мне остаться верным своим принципам.
Я взял со столика пульт вызова, нажал кнопку и попросил:
– Бутылку красного сухого, получше, и легкую закуску для двоих. – А Марианне пояснил: – Шампанского мы выпьем позже. Если интервью получится удачным.
Она согласно кивнула.
Через минуту официант подкатил тележку, расставил перед нами всё заказанное и с поклоном удалился.
– Выпьем за вашу будущую книгу! – сказал я, наполняя бокалы.
– Мне кажется, первый тост надо поднять за наше знакомство! – ответила Марианна и придвинулась ко мне поближе.
Я почувствовал, какой одуряющий аромат исходит от нее. Казалось, это не продуманный парфюм, а естественный запах великолепного, разгоряченного женского тела. И тут мне пришло в голову, что я совсем забыл, как пахло от моей Марины. Казалось, не забуду никогда, и вот всё-таки позабыл.
– Где мы проведем интервью? – спросила Марианна, коснувшись своим коленом моего. – Камера у меня в сумочке. Поднимемся к вам в номер или вы отвезете меня в свой офис?
Но у меня уже переменилось настроение. Воспоминания о Марине, что бы их ни вызвало, всегда в конце концов раздували в моей душе не угасшие под пеплом времени угольки злости. И активность этой свалившейся на мою голову Марианны теперь казалась мне подозрительной.
– У нас почти целая бутылка, – ответил я, – и вино слишком хорошее, чтоб выглотать его в спешке. Пока оно не кончилось, расскажите мне еще о своей книге. Мы остановились на том, что вам открылась некая угроза для общества.
– Да! – посерьезнела она. – Мое исследование посвящено древнейшей профессии, но выводы смело можно распространить на все сферы современной жизни. Итак, представьте ситуацию в нынешнем сексуальном бизнесе. Непрерывного обновления, при котором состарившиеся женщины уходят, освобождая дорогу молодым, больше нет. Добровольный отток, разумеется, существует, но он слабей былого, естественного. А новенькие девушки, как бы мало их ни было из-за низкой рождаемости, всё же подрастают и вынуждены втискиваться в забитые и без них ряды профессионалок. Прибавьте сюда хаотическое пополнение за счет женщин зрелого календарного возраста, на время устремляющихся на панель из-за финансовых проблем или внутренних порывов. Что мы увидим? Тесноту, давку, жестокую конкуренцию…
Нет, Марианна оказалась явно не чета моей Марине. Та была примитивна, а эта, при всей скорострельной болтливости, похоже, умна. Вот только своим ли собственным умом? Или кто-то хорошенько напичкал ее информацией перед тем, как послать на встречу со мной?
Я опять изобразил непонимание:
– Значит, вы видите опасность в чрезмерном перевесе предложения над спросом?
Марианна доверительно положила свою теплую, мягкую ладонь на кисть моей руки:
– Источник опасности в том, что люди не равны друг другу. В нашем примере бездарная женщина может пластической косметикой превратить себя в красавицу, освоить все приемы любви, имитировать буйный темперамент. И всё равно другая, которой талант очарования и подлинная страсть достались от самой природы, заберет себе мужское восхищение, успех и деньги… Вспомните и то, что в индустрии секса женщины трудятся не сами по себе, а в штате различных фирм. Ими командуют менеджеры, тоже различающиеся своими способностями. Представ-
ляете, какой возникает накал? А ведь ожесточение конкуренции в среде бессмертных – только полбеды. Еще важнее то, что срок борьбы теперь неограничен. Бездарные не хотят уходить, они сопротивляются. Чем дальше, тем яростней. Вы знаете, сколько скрытого насилия в этой среде? Избиения удачливых куртизанок стали обычным делом. Мало того, – она понизила голос, сообщая мне страшную тайну, – в последнее время совершается всё больше замаскированных убийств, например, путем отравления.
– И чем же их травят? – заинтересовался я, вспомнив свою полицейскую службу.
– Не знаю, – честно призналась Марианна. – Каким-то ядом. А менеджерам обычно устраивают автомобильные катастрофы. Да так ли важны детали? Проблема в том, что современное общество не желает замечать опасность. Его законы, как век назад, не делают различий между бездарями и талантами, слабыми и сильными. А значит, пожар будет разгораться. В своей книге я доказываю: в смертную эпоху сочетание природного неравенства людей с их юридическим равенством служило движущей силой прогресса. В бессмертную – такое сочетание ведет к катастрофе.
– Что вы предлагаете? – спросил я. – Отменить природное неравенство?
– Ценю ваше остроумие, – сказала Марианна. – Вы сами понимаете, это неосуществимо.
– Что же делать?
– То единственное, что остается: отменить юридическое равенство! Люди разных способностей, разной энергии больше не должны смешиваться в кучу и мешать друг
другу.
– Сословия? – удивился я.
– Касты! – ответила Марианна. – Непроницаемо разделенные этажи общества. Как в Древней Индии. Каждая каста – со своими правами и обязанностями. Сверху вниз по ступеням – всё меньше прав, всё больше обязанностей. Только расслоившись, бессмертное общество сможет устойчиво существовать.
Она пристально смотрела на меня, и светлые глаза ее остро блестели. Нежная ладонь, накрывавшая мою руку, чуть напряглась. Я понял, что мы подбираемся к главному.
Похоже, интуиция меня не обманула. Телекомпания, журналистика, интервью – всё было только прикрытием. Кто-то, знавший историю моих отношений с Мариной, нарочно подобрал похожую на нее красотку (может быть, подправив ей внешность с помощью той же пластической косметики), заставил выучить разговор, в который она должна меня втянуть, и отправил сюда, в гостиницу. Какие дорогостоящие хлопоты! Кажется, я в самом деле стал видной фигурой.