Последняя Башня
Шрифт:
– Надеюсь, выйдет хоть один, – он почесал покусанное ухо, не задумываясь о том, что делает и скривился от боли.
– А мне со стрелой в колене еще хуже было.
– Если тебя это утешит, я метил в голову.
– Ты, ррухов ослоухий эльф!! – я на него все-таки кинулась и мы вылетели в коридор, врезавшись в стену.
Иногда стоит пару раз изменить своим принципам, чтобы ощутить всю прелесть жизни. Например, потащиться в компании ррух знает кого в лес к светлым. Или пересчитать эльфом все ступеньки, пока он выкручивает мне руку, хотя драться утром – это последнее дело.
– Я
В отличие от своих сородичей я никогда не любила Проклятый лес, но и светлая роща Элинора вызывает во мне только отвращение. Свет. Здесь слишком его много. Я щурилась и закрывалась рукавом, но лучи все равно доставали меня повсюду. Пробивались сквозь ткань и взрывались болью в чувствительных глазах.
В Элиноре не существует тени. Мириады маленьких солнц, таящихся на мокрой от росы траве. И каждая глупая искрящаяся капелька воды резала как грань бриллианта. Развесистые деревья-гиганты были паршивым укрытием, листва и там ослепляла отраженным светом.
Теперь понятно, почему "светлый" у родственников это ругательство. Мне хотелось побыстрее исчезнуть отсюда, кинуть им (или лучше в них) этот ррухов меч и пусть разбираются сами. Отлежаться в темноте спокойной, душной и сумрачной чащобы и вообще позабыть, как выглядит солнце. Сэлна не жаль, эльф и так прожил целое тысячелетие, а у меня зато появится повод стащить древнее вино из погреба дяди. Поминки ушастого друга. Заманчиво, мммм… даже очень. Но показать им всем, как я позорно перепугана? Ни за что.
Я шагала почти на ощупь, ориентируясь лишь на темное пятно куртки мага. Пугающий, жуткий, омерзительный светлый лес. Меня не сжигает солнце, как вампиров и не укладывает в спячку нежити. Обычно я ловлю каждый лучик, когда выбираюсь во внешний мир из сумрачных сплетений родной чащи. Но здесь его слишком много, яркого, насыщенного светом, белого как вспышка молнии. Проклятье. Мне было плохо.
– Дома, – одновременно выдохнули эльфы и по изумрудным кронам тонких, стремящихся ввысь деревьев пролетел шелест приветствия и узнавания. Трава, густо-зеленая, шелковистая, не предназначенная для ходьбы, волнами ластилась к ногам остроухих, как большой домашний зверь, соскучившийся по хозяевам.
– Как красиво! Никогда не видела ничего более потрясающего! Это… это…
– Незабываемо, – дополнил маг.
– Говорят, можно ослепнуть от красоты Элинора, – мрачно пробормотала я, морщась.
– Тебе действительно не понять, – с какой-то затаенной грустью сказал мне Сэлн.
– Ты тоже не плясал от радости в Проклятом лесу.
– Это другое… – он не знал, как объяснить, а я и не напрашивалась. Ррух, ему паршиво там, мне отвратительно здесь. По-моему, все одинаково.
Пусть кроме ярких вспышек я ничего не могла разглядеть, но слух у меня никто не отбирал. Из-за деревьев неторопливо вышли еще три эльфа. Встречающие, в свободных, причудливо расшитых балахонах с разрезами везде, где только можно. Болезненно прищурившись, я сумела понять, что двое из них блондины, а третья с зелеными как листва волосами, заплетенными в толстую косу ниже колен.
– Сэлн. Кларинг. Я рада приветствовать вас, – певуче заговорила зеленоволосая.
Судя по изумленным вскрикам людей, они отвлеклись и не заметили, когда появились эльфы. Вот так и рождаются всякие дурацкие легенды о могуществе остроухих, и о том, что в родном лесу они из-под земли вырастут, стоит сломать хоть одну веточку.
– Приветствуем вас, властительница, – они с уважением склонили свои головы, прижав правую руку к сердцу.
– Мое почтение прекрасная госпожа, – прошептал Нэделас и, подумав, опустился на одно колено.
– К вашим услугам, властительница Лиара, – Лейс коротко поклонился. Рэн молча повторила за ним. И только я осталась стоять дуб дубом, щурясь от света, и выражение лица у меня, наверно, было не самое миролюбивое. Но уважения в нем не было, это точно. Я ощутила на себе три пристальных взгляда.
– Кого вы привели? – возмутился беловолосый перворожденный, стоящий слева. Он попытался нащупать лук, которого у него не было. Похоже встречающей троице оружие не положено. Мне определенно нравятся их традиции.
– Э… ну… Миленькие у вас тут заросли.
– Лисса, – хоть исчадием Тьмы не назвала, и на том спасибо. Властительница подошла ко мне вплотную, задумчиво оглядев с ног до головы. От нее пахло тонкой весенней листвой и цветами. Юная и древняя, как сам мир, гораздо старше Сэлна, да и моего дяди. И во множество раз опасней. Дыхание даже перехватывало. Мне было страшно рядом с ней, как и любому, кому в глаза заглядывает сама вечность. – Что же привело тебя сюда, лисса?
Я не отвернулась и не дернулась при звуках ее голоса, усилием воли расслабив сжатый комок мышц, в который превратилось мое тело. Властительница оказалась обходительно вежливой и учтивой, и спрашивала на всеобщем наречии, видимо даже не допуская мысли, что в меня целый год вдалбливали эльфийский язык для полноты образования.
– Это я пригласил ее, не оставалось иного выбора, – Сэлн выступил вперед и плечом затер меня за спину, – она хранительница нашего спасения. И я поклялся кровью своего Клана, что она будет в полной безопасности.
– Что ж, это твое дело. Я выполню просьбу. Но ты ведь обещал ей что-то еще Сэлн, – скорее утвердительно произнесла, чем задала вопрос властительница.
– Да, позволь пояснить наедине свэрре Лиара.
– Ах, оставь этот официальный тон. Ринсарилль, Ровэн, проводите… гостей в их покои. Нам с Сэлном нужно кое-что выяснить.
Они развернулись и бесшумно исчезли, не примяв ни единой травинки. Я удивилась. Нет, я понимаю, почему упустила из вида властительницу. Ее зеленую башку на фоне деревьев потерять не трудно. Но черноволосого Сэлна?
– Прошу вас, – легким кивком Ринсарилль или Ровэн, в общем тот, что стоял справа, указал нам направление, в котором двигаться. Я его запомнила и, прикрыв слезящиеся от света глаза, пошла за ними на шум шагов. Люди охали и замирали на месте от восхищения, а я каждый раз тихо ругалась в полголоса, когда натыкалась на их спины.