Последняя битва
Шрифт:
Через полчаса схватка затихла, и относимая ветром пыль начала оседать в стороне. Перед нами громоздилась куча целых и битых колесниц, вперемешку с рвущимися вон лошадьми, целыми и убитыми людьми. Теперь я видел, что сюда с востока прибыло не войско, а скорее сборный отряд, состоящий примерно из полусотни колесниц с экипажами и пары сотен пехотинцев: копейщиков и лучников.
Десяток колесниц, который гнался за нами из Халпы, тоже был в этой куче, но теперь без экипажей. Часть лошадей пала, часть билась в постромках, а воины либо пали, либо убежали, воспользовавшись неразберихой.
Нас заметили не сразу, а, заметив, двинулись в нашу сторону. В конце концов, вся эта вооружённая орава охватила нас полукольцом в триста голов, и минимум полсотни из них держали в руках луки.
Понятно, что пристрелить, зарубить или заколоть они нас не смогут, но навалиться толпой, смять нас и повязать им вполне по силам. Хотя…
«Фил».
«Да, командир».
«Окружи всех нас общей защитой пошире».
«Сделано. Что-то ещё?».
«А, давай устроим фейерверк».
«Не понял».
«Если начнут стрелять, пусть при попадании в защиту стрелы вспыхивают и сгорают».
«Э-э-э, Бор, что-то ты разошёлся. Это же надо уровень энергии повысить».
«Тебе что жалко, что ли? С твоими то возможностями».
«Вовсе не жалко. А, давай! Пошутим! Мне даже интересно».
После недолгого затишья из толпы чужаков вышел один в богатом доспехе.
– Вы кто такие? – крикнул он, приблизившись на полсотни шагов.
– Угул Халпы Никимэл со своей стражей, – я взял на себя роль переговорщика.
– И какого хрена угул делает здесь посреди дороги? – вояка явно стебался. Ну что ж, как ты нас, так и тебя туда же.
– Ну, уж точно не поджидает разных бродяг с востока, шныряющих по дорогам в поисках поживы.
– Ты о ком это сказал, ублюдок?! – завёлся вояка
– А, разве кроме стада свиней с острыми палками здесь кто-то ещё имеется?
– Сейчас вы, уроды, сдохнете, но не сразу, умирать будете медленно и протухнете заживо под жужжание навозных мух.
– Да, ты грубиян. Зачем это сказал бродягам, что стоят у тебя за спиной? Ведь они могут и обидеться.
– Лучники! Бить этим паршивцам по ногам! Пехотными стрелами. Бей!
Сотня стрел мелькнула в воздухе, ударилась в невидимую защиту, и все они со вспышками рассыпались яркими искрами, словно бенгальские огни. О-о-о! А Фил то, оказывается, оригинал и любитель эффектов. Явно ошеломлённый неожиданным зрелищем вояка, по инерции продолжал истошно вопить:
– Бей! Бей!! Бей!!!
Не веря своим глазам, он таращился на фейерверк и на наши неподвижные и неуязвимые фигуры. Шумно дыша, вояка вскинул руку, и его воинство затихло и замерло.
– Не надоело тратить стрелы, которых у вас и так немного осталось. Поберегли бы их для настоящих врагов.
– Кто вы? – Вояка медленно шагнул в нашу сторону, не сводя с нас глаз. – Кто вы?
– Всё сказано. Однако вежливые и благородные люди прежде, чем спрашивать, представляются сами. Ты ведь вежливый и благородный?
– Моё имя Тудхул, я тысяцкий в северной армии великого энси Хаммурапи. Да, благоволят ему небесные боги, даруя вечный покой.
– Имя нашего господина ты слышал.
– Почему вас не поражают стрелы? – по всему вояка нешуточно перетрухнул и волновался. Это было видно по его лицу, дрожи в голосе и изменившихся движениях. Напрочь испарились и злобный гонор, и наглая самоуверенность.
– Запомни, тысяцкий Тудхул, мы вам не враги, но вы только что сами попытались ими стать. Знай, что мы под защитой великих богов, которые могут вмиг стереть вас в пыль и труху. Однако мы не желаем вас убивать, ибо видим в вас силу для утверждения справедливости на этой земле.
«Фил, громыхни чем-нибудь».
И откуда-то из пространства среди чистого голубого неба прокатился протяжный грозный звук, похожий на близкий раскат грома. Это стало последней каплей, вернее, соломиной, сломавшей спину верблюду. Тудхул рухнул на колени и склонился до земли, и вслед встали на колени все воины. Вот и, слава богам. А за небольшое представление высшие силы меня простят.
Вскоре перед сидящим на придорожном камне принцем Никимэлом стояли сам тысяцкий и три его сотника: колесничий, лучник и копейщик. Тудхул рассказывал о событиях в Вавилонии. Хаммурапи умер внезапно на фоне полного здоровья и благополучия. Всех вавилонян потрясло это событие, ведь, не смотря на почтенный возраст, царь отличался силой и отменным здоровьем, легко управлялся с тугим луком и всегда сам водил войска в бой. Естественно, столицу переполнили слухи об убийстве великого энси. Ко всему прочему сразу же началась придворная свара, когда сцепились наследники в борьбе за трон. Не прошло и лунной четверти, а волны смуты покатились по всей империи. Поскольку южную армию наследник привёл в столицу, шумерский юг сразу же погрузился в беспорядки. Восстали города, и, как всегда, в мутную воду безвластия первыми влезли эламиты, принявшиеся терзать и грабить Нижнее Двуречье.
На севере дела обстояли лучше, поскольку кочевники и бандиты побаивались северной вавилонской армии. Но это хлипкое затишье было ненадолго. И, если южную армию растащили наследники в споре за трон, то северная армия оказалась брошенной на произвол судьбы. Лугаля (главнокомандующего, или императора) нет, воеводы, прихватив казну, покинули войско, и солдаты остались без жалования. А поскольку северная армия набиралась из жителей Ямхада, Мари, Амурру, Угарита, тоесть из жителей Заречья, ей ничего не остаётся, как порознь вернуться на родину предков. А логика и опыт подсказывают, что без воли главного вождя, армия рассыплется на сотни отрядов, и те банды без жалости и страха обездолят и зальют кровью всю землю от Хеттии до Ханаана. Пятьдесят тысяч голодных, оскорблённых, озлобленных ветеранов – не шутки. Ни одна власть не устоит.
Слушая Тудхула, я слегка толкнул царевича в плечо. Пора было начинать свою игру. Ник незаметно кивнул в ответ и проговорил, значимо и величественно растягивая слова:
– Слушайте меня, воины, и не говорите, что не слышали. Я угул Никимэл, наследник престола Ямхада, волей великих богов солнцеликого Мардука, прекрасной Астарты, грозного Нергала, сильного Нинурты, мудрого Сина, справедливого Шамаша и всезнающего Набу велю вам стать защитниками этой земли под моей рукой. Свою силу и волю боги явили на ваших глазах и, потому стану я перед ними вашим радетелем. Ты, Тудхул, отправь посланцев к военным вождям северной армии. Я призываю их на служение. Коль кто не явится, я не обижусь, но обидятся боги, и неразумным выпадет злая судьба. Тем же, кто встанет в ряды защитников этой земли, обещаю все блага, содержание серебром и золотом и славу победителей в будущих больших походах. Да, будет так!