Последняя глава
Шрифт:
— Дангар, — Лина смотрела мне прямо в глаза.
— Что?
— Спасибо, что защищал меня. И спасибо, что открыл глаза на… на всё.
— Я…
— Помолчи. Сейчас я активирую поток. Он начнёт наполнять питающий контур, и тебе придётся начать накачивать его энергией — иначе нас обоих просто разорвёт. Сделаешь?
— Конечно.
Лина приблизилась и совершенно неожиданно поцеловала меня в губы. Отстранившись, она улыбнулась — и в следующий миг её глаза закатились, а я почувствовал, как тело эльфийки сотрясает мощнейшая конвульсия.
Через секунду, поняв,
«Отпускай её!» — крикнула Эон и, прежде чем я понял, что делаю, мои руки выпустили тонкие ладони эльфийки. Лина рухнула на землю как подкошенная.
В ушах зазвенело так, что я упал на колени рядом с ней. Десятки холмов сбоку от нас взорвались. Клочья земли повисли в воздухе и превратились в пыль, через секунду сформировавшись в сотни, тысячи осколков. Они с огромной скоростью устремились к наступающим рядам армии Гисселя и смертельным ураганом пронеслись сквозь их ряды, минуя наших воинов. Острые, как бритва, осколки насквозь пробивали доспехи и их носителей, секли плоть и отрывали конечности.
Атака заражённых замедлилась, а затем и вовсе остановилась. А заклятие Лины продолжало бесноваться, кося наших противников.
Я, увидев это, потерял дар речи. При всех своих умениях, колдовство подобного уровня мне только снилось, и сложно было поверить, что хрупкая девушка была способна на столь смертоносное заклинание.
Повернувшись к эльфийке я почувствовал неладное. Сердце кольнуло, и прижавшись ухом к груди кёльс, я понял — она не дышит. Пульса тоже не было.
— Лекаря сюда! — заорал я, надрывая глотку, — Лекаря, живо!!! Эла! ЭЛА!!!
Мне никто не ответил — поражённые увиденным в первые секунды, остатки наших войск уже через мгновение устремились вперёд, надеясь закрепиться на отбитых полчаса назад позициях. Я видел, как Эрин и Ритц ведут за собой людей. Видел, как остатки двух отрядов магов, используя последние кристаллы-аккумулторы, пробиваются к Створкам и закидывают их огромными кусками стен, не давая возможности новым заражённым проникнуть через них на восточные склоны.
Я попытался вдохнуть жизнь в эльфийку — хоть и не умел этого. Умолял Эон сделать хоть что-нибудь — безрезультатно. Она лежала в грязи, такая хрупкая и красивая — и улыбалась. Я, впервые в этом мире, заплакал, склонившись над телом кёльс.
Несколько слёз упали ей на лицо, и я вдруг почувствовал, как её пальчики чуть сжали мою руку. Едва не вскрикнув от радости, я вновь приложил ухо к её груди и услышал слабое биение сердца.
Тучи, из которых хлестал дождь, куда-то пропали. Надвигались сумерки. Я «позвал» Ареса, усадил Лину ему на спину, привязал её и попросил ждать меня здесь и не лезть в сражение, а в случае опасности — улетать.
Мы снова вошли в Наковальню. Уставшие, грязные, окровавленные остатки Вольного войска были не способны думать ни о чём, кроме желания убить как можно больше заражённых — даже если ценой этому будет наша собственная смерть. Мы вцепились в эту крепость из последних сил, и не собирались отдавать её.
Гиссель, разом потерявший едва ли не шестую часть своего первоначального войска, бросил на нас все оставшиеся силы. Их было вполне достаточно, чтобы похоронить всех, кто сейчас стоял со мной на западной стороне от створок. Нас осталось несколько сотен — может быть, тысяча. Но этого явно не хватало, чтобы сдержать прущих на нас снизу воинов графа. Среди перерождённых людей то тут, то там высились огромные фигуры в броне — точно такие, каких я видел в Найрендире. Их всё ещё оставалось слишком много.
— Наша сестра, — рядом со мной совершенно незаметно оказался Яльги, — Это сделала она? — спросил он, очевидно имея ввиду мощнейшее колдовство.
Я кивнул. Эльф сжал зубы.
— Она жива?
— Да.
— Чертовка. Сегодня утром предупредила нас, что погибнет. Она всё видела в этих ваших… Видениях, — бесцветным голосом произнёс одноглазый.
— Видения не всегда сбываются, — только и ответил я.
А затем случилось то, что должно было произойти. То, ради чего мы так остервенело сражались сегодня.
Земля задрожала. Сначала слабо, затем чуть сильнее, а ещё через пару секунд тряхнуло так, что пошатнулись оставшиеся целыми постройки крепости. А потом грохнуло с такой силой, что все бросились врассыпную. Кто-то рухнул на землю, прикрыв голову руками. Я, на свой страх и риск, остался на ногах и огляделся.
Главной башни Наковальни больше не было — из её обломков, раскиданных на огромном расстоянии, бил столп света. Метрах в пятидесяти над землёй он раскрывался наподобие зонтика. Толстенные жгуты энергии, вырвавшиеся на свободу, на некоторое время зависли в воздухе — а затем устремились вниз по склону, сметая войско Гисселя и распыляя его на атомы.
Спустя несколько секунд прогремели ещё три взрыва — один южнее другого, и точно такие же колонны энергии, вырвавшись из горного склона, безошибочно определив заражённых, ударили по ним со всей мощью, на какую были способны. Слившись воедино из всех потоков, вся эта лавина Силы катилась по горному склону, не оставляя от нападающих ни единого следа.
Солдаты и маги поднимались с земли, пораженно наблюдая за происходящим.
— Мать моя… — пробормотал Ритц, подходя ко мне, — Мы что, победили?.
Глава 20 В снегах
Дангар и остальные. Северная часть Харгатских гор. Третий летний месяц года Смерти.
Холод стоял ужасный — лето, которое даже возле Наковальни казалось осенью, здесь превратилось в лютую зиму. На высоте трех с половиной километров наш отряд застрял. Застрял в прямом смысле — единственный перевал, ведущий к цели, завалило снегом настолько, что не представлялось возможным через него перебраться, даже с помощью магии. Спасло только то, что на входе в ущелье сохранились две старых сторожевых башни. Откуда они тут взялись, я даже не думал — стоят, и стоят, нам только на руку. В одной из них мы не преминули расположиться.