Последняя искра
Шрифт:
— Разумеется, сиура.
Страж, как и всегда чуточку нахмурившись, без лишних расспросов кивнул и встал во главе разномастного, гремящего на каждом шагу латами и мечами отряда, указывая дорогу.
_____________
* Строчка из саундтрека к фильму «Ночной Дозор» (гр. Уматурман) Фильм, снятый по одноимённому роману С. Лукьяненко, повествует о борьбе светлых и тёмных мистических сил в современном мире.
Глава 11. Не гадай на любовь
Эдана оказалась права, поговорить по душам не удавалось. Мало того, что улицы столицы заполонили проснувшиеся горожане, так и плотное кольцо стражи не давало продыху и приковывало десятки любопытных взглядов.
Эда нервничала с каждой минутой всё сильнее и конвою явно была не рада. Поэтому большую часть пути к прихрамовой площади шли молча. Перебросились лишь парой фраз, покупая в лавке готовые свёрточки для подношений, начиненные травами, медными монетками и кусочками хлебных лепёшек. И лишь замерев у высоченной статуи Ворта, открыли рты и синхронно выдохнули.
— Гигант, — выразила общее мнение Эдана, разглядывая фигуру в тяжёлых кованых латах, высеченных из алого камня.
Я согласно угукнула, тоже вытягивая шею и старясь разглядеть воина, хотя это оказалось непросто. Пусть Ворт и был без шлема, высота фигуры затрудняла изучение черт его лица. Но стоило даже беглым взглядом окинуть статую, отмечался широкий подбородок и высокие скулы. А о рогах, что будто Атланты небеса подпирали, и говорить нечего.
— Статуя Ворта, — рассказывал по виду самый старший из пустынников в свите Эды, на висках которого средь тёмно-вишнёвой шевелюры проглядывали посеребрённые волоски, — по преданию высечена из цельного куска алараита по приказу самого Бога воителя.
— Священный камень, — вполголоса пояснил Акитар, склонившись ко мне. — Неразрушимый ни временем, ни магией. Очень рекий.
— Прежде чем навсегда оставить Нижний мир и отправиться за Пелену, — продолжал седовласый, — он велел выковать молот по образу и подобию своего, — когтистая рук указала на сжимаемый в каменных пальцах молот, грозно поднятый над головой и направленный в сторону моря. — И наделил его особой силой.
— И где же он теперь? — безотрывно глядела на Отца всех рогатых Эдана. — Только не говорите, что передаётся из поколения в поколение в правящей семье, иначе я рассмеюсь.
— Разумеется, нет, сиура Лайн, — терпеливо улыбнулся пустынник. — Молот исчез много веков назад. По легенде, он закован в вечное пламя в одной из подземных пещер в Пустыне, и тот, кто освободит его, будет повелевать и песками, и всем миром. Это будет истинный король, — с лёгким кивком закончил рассказ мужчина.
— Прямо как история о мече короля Артура, — тихонько сказала я, и Эда оживлённо закивала. Мы двинулись дальше, мимо статуи Ворта прямиком к ступеням многоколонного, алокаменного храма.
Будучи у входа, Эдана обернулась напоследок, вновь глянув на фигуру рогатого воина. Кажется, прогулка сумела растопить лёд в её сердце.
— Впечатляет, — словно подводя итог, одобрительно кивнула она седовласому рогачу в своей свите, что и затеял рассказ. — Только разрешите спросить, откуда у Ворта крылья?
То, что я сперва приняла за плащ, при внимательном рассмотрении и впрямь оказалось крыльями. Огромные, уложенные крупными складками, они напоминали драконьи. Каменные отростки с остроконечными шипами крепили их рядом с лопатками на мощной, бугристой от мышц спине.
— Такова истинная суть Демона, — просто ответил пустынник. — Ему подвластны и небо, и суша.
— Я не знала… — протянула Эда. — Даже и не припоминаю, чтобы встречала где-то подобное. В книгах по религиоведению Ворт точно без крыльев.
— Это потому что почти все книги эльфами написаны, — ответил на удивление тот самый Кайл — длинный, худощавый тёмный, что пульнул в нас с Эдмондом парализующее руной, а сперва и путами воздушными оплести меня хотел. — Они основываются лишь на подлинных знаниях, а крылатых пустынников никто вот уже тысячи лет не встречал. Истинные, то есть те, кто по праву могут называться Пустынными Демонами, либо вместе с Вортом ушли в вечность, за Пелену, либо попросту вымерли.
— Верно, — только и кивнул сухо пожилой рогач и провёл нас через арку в храм.
Я даже губы удивлённо скривила. Вампирюга-то, оказывается, интеллектуал-книголюб, а не тупой солдафон, коим я его окрестила в отместку в уме.
Оставив площадь позади, мы спешили за рогачами. Акитар шагал рядом, тёмные — на шаг позади. Но к моему недоумению мы прошли мимо просторного, окутанного дымом тлеющих в подставках благовоний молельного зала, в который спешила основная масса прихожан.
Преодолев несколько узких переходов, мы оказались во внутреннем дворе храма. Вдоль кирпично-песчаной стены тянулись хозяйственные постройки, притаился колодец и пара лысеньких, опаленных солнцем розовых кустов. В центре двора расположились солнечные часы, а поодаль — соломенная крыша на каменных подпорках всего с одной задней стеной-шкафом на низеньких, как пеньки, сваях.
— Пришли, — кивнул рогач и остановился, стоило нам спуститься к подножию каменной лестницы.
— Разве? — с непривычным для меня высокомерием оглядела Эдана двор.
Звуки города здесь, как и за дворцовой стеной стали тише. Только из храма за спиной доносился пчелиный гул голосов, молитв и славящих песен.
— Это единственное место в столице с ликами иных Великих, — сказал Акитар, поймав и мой недоуменный взгляд.
Что ж, и на том спасибо. В людских землях и такого не сыщешь. Поклоняться другим богам там, насколько мне известно, не запрещено, но молелен другим Великим не ставят. В Онтасе уж точно.
Мы с Эданой мельком переглянулись, в несколько шагов пересекли дворик и, сжимая в ладонях по свёрточку, перетянутому тёмной нитью, покорно подошли к молельне. Поднялись под навес по ступенькам, но не из благородного красного камня, а из обычного солнечного кирпича.
У стены в неглубоких нишах разместились небольшие фигурки пяти богов, закутанных в плащи. Все они имели одинаковую высоту и форму. Женские лики ничем не отличались от мужских, разве что по цвету материала определить принадлежность фигурки к божеству представялось возможным.