Последняя искра
Шрифт:
Осознав двусмысленность фразы, я встряхнулась, оборвав себя на полуслове. И, кажется, разозлилась еще пуще.
— Стра-анно, — без малейшего замешательства, но с явной досадой в голосе протянул Эдмонд. — Я предлагаю выход. Но ты ещё более неразумна, чем мне казалось, Лиза.
— Неразумна? — так и взбрыкнула я. — Неразумно будет довериться тебе, Эдмонд! Уж извини, но доверия ты не внушаешь. И никогда не внушал, если уж быть откровенной. Да тебе… — обличительно ткнула я в него пальцем. — Тебе ж только волю дай!
— Чего-чего, а воли у меня предостаточно, — отчего-то окончательно стер с лица ухмылку тёмный, и вновь в глубине его бездонно-черных глаз заплясали недобрые искры. — Едва все уладится, и вы, голубки, — свел он два указательных пальца перед собой, — найдете способ жить долго и счастливо, я отпущу тебя. Да и предложи Велор такую схему…
Дракула, судя по взгляду и сузившимся в злости зрачкам, мысленно уничтожающий Эдмонда из магической плазменной пушки, рывком распрямился.
— Я ни-ког-да такое ей не предложу, потому что…
— Трус? — с монументальным спокойствием задал вопрос Эд. — Боишься не совладать с потаёнными желаниями?
— А не заткнуться ли тебе, Фрейд недоделанный? — полыхнул ответной злобой Велор, свысока глядя на брата, теперь опасно отклонившегося и лениво покачивающегося на двух задних ножках стула, как кобра перед броском.
— Идем, Лиза.
Я с облегчением кивнула. Но едва успела сделать несколько шагов вслед за брюнетом, как Эдмонд бросил словесный дротик вдогонку и угодил им мне, судя по волне колючих мурашек, прямо промеж лопаток.
— Выходит, по-твоему, Велор, лучше пропустить ее через мясорубку, чем дать возможность переждать бурю в тепле и довольстве?
Этот кровопийца говорил обо мне так, словно меня здесь и в помине не было! Но с обидой и негодованием пришлось повременить. Вопрос куда острее стоял.
— Бурю? — развернувшись к тёмному лицом, нахмурилась я.
— Идем, Лиза. Прогуляемся перед ужином, и я провожу тебя… — начал Велор, но я, взволновавшись не на шутку, чересчур поспешно отмахнулась от него.
— О какой буре речь, Эдмонд?
— О, так ты не в курсе еще? — с миной довольства протянул тот, и впрямь обретя сходство с огромным довольным, задушившим пару куриц, котярой.
Что ж, классическому вопросу, классический ответ. Я отрицательно помотала головой. Но прежде чем успела спросить еще хоть что-то, Эд со вздохом поднялся и направился к столу с угощениями. Звякнул винным бокалом. Молча налив из непрозрачного графина тягучую, алую жидкость, тёмный обошел софу и уселся, взмахом руки предложив и мне присоединиться.
От выпивки я отказалась и садится, пусть и напротив, не стала. Встала за софой, как за щитом, вцепившись в плавный изгиб обитой тканью спинки.
От Эдмонда нехитрый маневр моей трусости не укрылся.
— О-о, — застонал он, видя, как я в нерешительности топчусь на месте, — уж не думаешь ли ты, что я как дикарь схвачу тебя и силой заставлю принять метку?
— Силой, не знаю, — все же рискнула приблизиться я, — а вот мороком…
– Ты, верно, позабыла, Лиззи, — ухмыльнулся тёмный, скользнув взглядом по вставшему по правую руку от меня Велору, — морочить тебя не моя привилегия.
– Ты, верно, позабыла, Лиззи, — ухмыльнулся тёмный, скользнув взглядом по вставшему по правую руку от меня Велору, — морочить тебя не моя привилегия.
Я с осуждением покачала головой и вышла из укрытия, осторожно присев на подлокотник софы.
Какую гримасу в ответ на колкость брата состроил Велор, я и глянуть не решилась. Но ощущение неловкости повисло меж нами, как туча грозовая, поэтому я даже облегчение почувствовала, когда Дракула, заложив руки за спину, медленно двинулся в обход гостиной.
— Итак, наверное, нужно кое-что прояснить, — начал первым Эд.
Я, закинув ногу на ногу, жестом показала, что внемлю каждому слову тёмного, и тот не без удовольствия продолжил.
— Несколько месяцев назад с острова отцу пришла весточка. В академии, в ряды учеников затесался прямо-таки бриллиант — девушка с урожденным даром целителя. Хрупкий человечек, — многозначительно добавил Эдмонд.
— Я.
— Ты, — отставив руку с бокалом, умастил Эдмонд локоть на подлокотнике. Наблюдал, как вино, от плавных покачиваний, закружилось в ленивом танце, грозясь подступить к краю и выплеснуться, измарав светло-бежевую обивку. — Но тогда мы этого не знали.
— С этим мы разобрались, — обрубила я, краем глаза отметив, что Велор, будто намеренно не вступая в беседу, но внимательно вслушиваясь в каждое слово, шагает по кругу. — Вы не могли знать. И что дальше? Ваш отец отправил ко мне свиту элементалей?
— Не совсем так.
Тонкие Велоровы пальцы, с испещренными ссадинами костяшками, тем временем едва коснулись спинки стула. Проскользили по кромке овального, начищенного до блеска подноса с фруктами на трехногой тумбе, перескочили к напольной керамической вазе. Ловко обвели полукружье горловины, будто чертили руну.
Огромную руну.
Я и сама не заметила, как сосредоточила все внимание на этих незатейливых движениях, и диву давалась, как пальцы, словно лезвия, все ещё не вспарывают предмет за предметом. Да и сам воздух, вдруг уплотнившийся и отяжелевший.
— За тобой присматривали. Издалека. Но когда с острова доложили, что корабли с красными парусами заняли бухту, и люди требовали выдать соплеменника с даром целителя… Отец незамедлительно рекомендовал королю позаботиться о тебе.
Я нервно хохотнула.