Последняя крепость. Том 2
Шрифт:
— Воины великого Марборна! — хрипло выкрикнул Приор, не имея понятия о том, что он сейчас будет говорить. Нужная мысль послушно возникла в его сознании, как только он закончил первую фразу. — Воины великого Марборна! На ваших глазах свершилось возмездие небес! Светоносный Вайар сам покарал нечестивого убийцу! Ибо человеческой казни для этого мерзавца было недостаточно! Светоносный Вайар испепелил гаэлонца!
Он взял паузу, ожидая, что ратники заполнят ее согласными возгласами. Но этого не произошло. Только
— И это значит, что боги благословляют нас! — удачно нашелся Приор. — Боги направляют наши клинки! Боги оберегают нас!
На этот раз ратники поддержали его. И через несколько мгновений Приор улыбнулся, услышав, как растет и крепнет воющий рев толпы. Он взял за плечо Гиоша.
— Чтобы через четверть часа войска были построены, — прошипел он в лицо, черноту которого пересекала тонкая ниточка крови, тянущаяся из разбитой переносицы. — Выступать по моему сигналу. Все понял?
— Да… Да, милорд, — выдохнул сэр Гиош.
Сначала мелко-мелко задрожала земля — и снег, покрывающий ее, задвигался, словно под ним зароились тысячи перепуганных зверей. Потом небо, мутно-серое в вышине и раскаленно-красное по краям, стало темнеть и будто бы опускаться все ниже и ниже.
Мальчики, стоящие внутри замкнутых диковинно-изломанных фигур, нарисованных на снегу рассыпанным порошком, тянули дикий заунывный мотив, от которого пахло пылью и древними камнями. Снег бугрился бесчисленными волнами, но въевшийся в него порошок держался крепко — и диковинные фигуры не изменяли своих очертаний.
Гархаллокс стоял чуть поодаль. Он молчал, возвышаясь над мальчишками, но обеими руками выписывал в воздухе какие-то знаки.
Небо уже почернело совершенно. Но в поле не стало темнее. Напротив — сделалось светлее. Свет удивительным образом поднимался из-под земли — как пар.
По небесной черноте пробежала первая тонкая молния. Кони под королевой, генералом Айманом и стражниками забеспокоились, начали ржать, как-то необычно изгибая длинные шеи, точно старались повернуть головы, чтобы поглядеть на небо — что же там такое творится.
— Не лучше ли вернуться в город, ваше величество? — просипел, едва сдерживая своего коня, генерал Айман. — Мне кажется, здесь становится опасно…
— Возвращайтесь, сэр Айман, — разрешила Лития. Не отрываясь, она наблюдала ритуал, проходивший всего в паре десятков шагов от нее. — Забирайте своих людей и возвращайтесь.
— Но… как же вы, ваше величество? — обескураженно спросил Айман.
— Я? А чем ваше присутствие может мне помочь?
— Ну, мы ведь… — смешался генерал, — мы должны оберегать вас, нашу королеву… Это наш долг, и…
— Не беспокойтесь, — сказала Лития, — тот, кому я могу доверить свою охрану, уже здесь.
Айман обернулся (конь под ним взбрыкнул, едва не сбросив его) и увидел Кая, широко шагавшего к королевской свите.
— Действительно, — проговорила Лития, — вам нечего здесь делать… Не надо было вас и тащить сюда, — мысленно добавила она.
— Но, ваше величество…
— Возвращайтесь в Дарбион.
— Если такова ваша воля… — с плохо скрываемым облегчением начал генерал, но Лития перебила его:
— Такова моя воля. А я… я должна быть здесь. Я должна увидеть все это.
Генерал явно не понимал, что говорила ему королева. Да она и не стремилась к тому, чтобы он ее понял. Она говорила для себя:
— Я должна. Эти мальчишки… Если я не увижу, как они… я так до конца своей жизни и не пойму… в полной мере, что я совершила. А это будет еще хуже, чем… если бы я не видела…
Айман проорал приказ и развернул своего коня. Тем временем Лития спешилась. Держа коня под уздцы, она повернулась к Каю и стала ожидать, пока он подойдет на такое расстояние, когда можно будет говорить с ним, не повышая голоса.
Лицо болотника в темной глубине открытого забрала было каким-то… остро-сосредоточенным. Такого выражения Лития у него еще никогда не видела.
Воздух над полем заискрился. Он вдруг стал многослойным, окружающий пейзаж преломлялся в нем в призрачные, едва уловимые глазом причудливые картины. И пение мальчиков тоже начало изменяться. Слова, уже произнесенные, не истаивали в воздухе, а продолжали звучать; повторяясь снова и снова, на них наслаивались новые слова, и этот звуковой ком все рос, заполняя собою пространство.
Движения Гархаллокса ускорились. Сам он стоял, не шелохнувшись, но очень странно было смотреть на его руки, стремительно мелькающие и неестественно — против всех законов человеческой анатомии — извивающиеся.
Откуда-то издалека прокатилось глухое ворчание грома.
— Мастер Кай, — проговорила Лития, шагнув навстречу болотнику, — что привело вас сюда и почему вы в доспехах?..
Кай прошел мимо королевы, едва посмотрев на нее. Она оторопела на несколько мгновений. Болотник шел туда, где на разрисованном снегу проводился ритуал.
— Кай! Мастер Кай! — крикнула Лития вслед болотнику.
Кай не ответил. С лязгом он вытащил из ножен меч. Неправильной формы багровый клинок угрожающе сверкнул под светом полыхнувшей на черном небе молнии. Кай шел прямо к Гархаллоксу.
Кажется, королева поняла, что сейчас произойдет.
— Остановись! — крикнула она, бросаясь следом за рыцарем.
Лития не успела.
Болотник воткнул клинок в спину Гархаллоксу. Архимаг дрогнул и замер с занесенными над головой руками. Когда Кай рывком высвободил меч — из раны плеснул фонтан крови. Гархаллокс качнулся… и упал ничком.