Последняя лошадь Наполеона
Шрифт:
– Ты работаешь в театре? – вяло спросила Рита, вытянув ноги. Тамара поторопилась стул к ним придвинуть, и бизнес-леди вновь возложила их на него.
– Да, вместе со Светочкой, – объяснила актриса, – с вашей соседкой. Она сказала мне, что вы вроде как собираетесь танцевальное шоу устроить у себя в баре, рассматриваете какие-то варианты. Вот я подумала…
– Поняла. Как тебя зовут?
– Тамара Харант.
Хоть этот ответ для Риты был ожидаемым, с её губ сорвался невольный возглас:
– Ага!
Она очень долго не отрывала глаз от Тамары. Потом скосила их на скрипачку.
– А это Вера Салей?
– Совершенно верно, – отозвалась музыкантша.
Рита задумалась.
– Хорошо. Очень хорошо. У вас ещё есть готовые танцы?
– Да, – сказала Тамара, – и очень много. Штук двадцать, если не больше.
Верка с готовностью закивала. Правда, кивнула она всего лишь пять раз, давая понять, что есть у неё одно небольшое «но». Никто этой тонкости не заметил.
– Как мы оформим их? – обратилась Рита к Арине.
– Официантками, – был ответ, – мы ведь не проводим здесь никакие зрелищные мероприятия. Правильно?
– Нет, меня оформлять не надо, пожалуйста, – воспротивилась Верка, – я взялась только помочь Тамаре устроиться на работу. С музыкой вам придётся как-то решать вопрос.
– Хорошо, решим, – согласилась Рита, – живая музыка, в принципе, не нужна. А вот над костюмами надо будет подумать. Тамара, ты сможешь начинать в десять?
– По понедельникам – да. За прочие дни я не поручусь, всё будет зависеть от репетиций. Но уж никак не позже одиннадцати! И больше четырёх раз в неделю я не смогу работать. Физически не смогу.
– Хорошо, годится. Насчёт оплаты за смену или за выход с Ариной потом решите.
Верка была немного обескуражена тем, что её отказ от сотрудничества не вызвал ни у кого никаких эмоций. Защёлкивая футляр, она поинтересовалась:
– А что, её обязательно оформлять по полной программе? В толк не возьму, зачем?
– У официантки медкнижка ведь должна быть, – спохватилась Рита, на Верку даже и не взглянув, – Арина, мы сможем это как-нибудь обойти?
– Сможем, но зачем? Пускай сделает медкнижку. Клиника – здесь, на соседней улице. Послезавтра Наташка, кстати, туда пойдёт продлевать свою. Она там всех знает. Пусть идут вместе.
– Ладно, я с репетиции отпрошусь, – кивнула Тамара, – в субботу, да? А во сколько?
– А я сейчас её позову, – предложила Рита, – договоритесь.
Соскочив с кресла, она без обуви торопливо вышла из кабинета.
– Паспорт с собой возьми, – сказала Арина, – и предварительно с ним подойди ко мне. Я выдам тебе запрос.
Тут вернулась Рита. С ней вошла рослая молодая официантка с очень красивым личиком и каштановыми кудрями, отчасти скрытыми под косынкой. Хищно накрашенные глаза девчонки смотрели холодно, тяжело. На её губах лежала помада с блёстками.
– Вот она, – указала Рита на повернувшуюся Тамару. Официантка прошлась по ней быстрым взглядом и улыбнулась левым уголком рта.
– Я пойду туда к десяти. Устраивает?
– Вполне, – сказала Тамара, – а где встречаемся?
– Возле бара. Риточка, я могу идти?
– Да, иди.
Наташа кивнула и удалилась с такой надменностью, будто всех послала сейчас на три буквы.
– Вот лошадь-то, – хмыкнула Арина, – мозги ей надо проверить.
Рита, не отвечая, уселась в кресло. Было понятно, что она уже думает о другом.
– Мы тоже можем идти? – спросила Тамара.
– Да, разумеется. Телефон твой у Светки есть?
Тамара ответила утвердительно.
– Ну, до встречи тогда. Пока.
– До свидания, – проронила Верка и вышла. Тамара было направилась вслед за ней, но остановилась.
– Чуть не забыла. За ром платить Вике надо?
– За какой ром? – с досадой спросила Рита.
– Мы выпили по сто грамм «Баккарди».
– Нет, никому ничего не надо платить. Иди.
Плотно прикрыв дверь с другой стороны, Тамара решила возле неё постоять. Несколько секунд за дверью молчали. Потом послышался голос Риты:
– Да на него уже дело шьют!
– На Платона?
– Да.
– Слушай, ведь если даже я скажу этому уроду, что у меня таких полномочий нет, он вряд ли отвяжется!
– От него-то что, вообще, зависит? Он понтоваться ходит сюда.
– Вот это не знаю. Чтоб они сдохли! Все! И откуда Ельцин вытащил эту крысу?
Дальше уже Тамара не слушала, потому что Верка крикнула ей из зала, что больше ждать её не намерена.
Весь обратный путь они обсуждали театр. Расстались на кольцевой. Тамара жила в общаге на Китай-Городе, Верка – с мамой, в Реутово. Сняв пиджак после ужина и на всякий случай проверив его карманы, Тамара вдруг обнаружила в боковом какую-то пластиковую карточку. Это была визитка. Денис Антонович Светенков являлся оперуполномоченным ФСБ.
Глава седьмая
В клинику с Тамарой пошла не только официантка Наташа, но и барменша Вика, тридцатилетняя белокурая стерва шотландского типажа. Ей также пора было продлевать свою санитарную книжку. Бланк этого документа Тамара приобрела накануне. В регистратуре ей и двум её спутницам выдали обходные листы на семь кабинетов. За час они прошли шесть. Но перед седьмым была приличная очередь – одни дамы. Спросив, кто из них последняя, три работницы бара сели на стульчики. Вика сразу стала листать глянцевый журнал, который она минуту назад взяла с какого-то подоконника.
– А здесь что? – поинтересовалась Тамара, движением головы указав на дверь кабинета. Официантка, строча какую-то эсэмэску, дала ответ:
– Энтеробиоз.
Тамара поморщилась. Ей хотелось курить. Надменная Вика, одетая очень стильно, быстро шуршала глянцевыми страницами и со скрипом кожаных брюк эффектно качала длинной ногой, закинутой на другую ногу. Стильными у неё были и макияж, и укладка. Видимо, после сдачи мазка на энтеробиоз её ожидало нечто не менее романтичное. Про Тамару сказать такого было нельзя, хоть её ждал вечером бал. В доме Капулетти. Взглянув на очередь, состоявшую из двух дюжин молодых женщин, она решила пойти на улицу покурить. Но в этот момент её телефон вдруг заулюлюкал. Она достала его. Номер показался смутно знакомым. Он вызывал какую-то подсознательную тревогу, и брать звонок не хотелось. Пока Тамара пыталась вспомнить, где она могла видеть этот порядок цифр, телефон умолк. Он был раскладной. Тамара его защёлкнула и задумалась. Этот странный звонок испортил ей настроение ещё больше.