Последняя любовь Джека-Потрошителя
Шрифт:
— Некому было объяснить, на что идешь? Это же настоящая работорговля.
— Разве я тогда послушала бы кого-нибудь? Что говорить, — проститутка резко отодвинула недопитый стакан, — конечно, я мало чего стою, но может быть и я тебе когда-нибудь пригожусь. Это как в одной русской сказке. А зовут меня Нина. Прощай, Майк.
— Прощай, Нина, — Норман грустно посмотрел вслед удаляющейся женской фигурке.
Конечно же, Фрэнк не мог уснуть между двумя молодыми женщинами. Он закрыл глаза, ожидая своего часа. Присутствие
— Еще хорошо, что вторая не такая мымра, как первая, — удовлетворенно подумал он…
Около полночи Фрэнк почувствовал, как нежная ручка под одеялом коснулась его… Сначала кончиками пальцев, потом всей теплой ладошкой.
Дыхание перехватило. «Ого! — подумал Фрэнк, — наверняка она умеет кое-что и получше?». Он приоткрыл глаз. Первая жена спала. Осторожно приподнявшись на локте, Фрэнк пополз навстречу исполнению желаний. Сердце его отчаянно колотилось, рот был разинут, а глаза выпучены. Своим разинутым ртом он жадно заглатывал воздух, стараясь сбить отдышку. Но навстречу живительным струям воздуха, сквозь решетку зубов, словно из черной глубины динамика, неслись гулкие удары его сердца, способные разбудить слона! Наконец Фрэнк добрался до шелковистых волос и тут же принялся искать влажные уста. Нашел и…
— Ха! Ха! Ха! — сатанинский смех первой жены заставил его похолодеть.
Фрэнк кубарем скатился на прежнее место, утер дрожащей рукой потный лоб, стиснул зубы. На смену страху пришла злость. «Стерва проклятая. Лишь бы все испортить человеку!» — бормотал про себя Фрэнк. Жгучая обида желтой пеленой застлала глаза. Он почувствовал себя так, словно изо рта у него вырвали ту самую бутылку виски, которую только что принесли по ошибке.
— Жаба ты крашенная! Змеюга! — шептал Фрэнк.
— Не бубни, паскудник! — жена сдернула с него одеяло и, завернувшись, улеглась, посапывая, на бок, предоставив бедняге Фрэнку дрожать на сквозняке.
Хмуро сдвинув брови, Фрэнк лежал в полной темноте, набираясь решимости. «Ничего, — успокаивал он себя, — все равно уснешь. Хоть на десять минут, а уснешь. А мне их хватит! Хватит! В самом деле хватит! Еще бы не хватило!» — захихикал Фрэнк.
«Ля-ля, ля-ля!» — запел он про себя, ощущая второй прилив сил.
«Кажется, уснула. Теперь, самое главное, не упустить момент!». Фрэнк легонько потянул одеяло. В полусне первая жена не выпускала его. «Держи крепче, дура!» — усмехнулся Фрэнк. Расстегнув пижаму, он по-пластунски пополз туда, где его ждали шелковистые волосы и алые влажные уста.
Однако, Элен не так просто было провести. Она злорадно наблюдала за тем, как муж, подобно мартовскому коту, крадется к своей кошечке. «Так, так, муженек! Ну, еще, еще, еще. Поближе, проклятый ублюдок!».
Фрэнк припал к томящемуся ожиданием сладости и более молодому телу.
«Пора!» — Элен подложила под простыню оголенный электрический провод… Фрэнк сунул туда руку… и удар тока сбросил его с кровати прямо на аквариум. Холодный водопад обрушился на его голову. Антильские рыбки затрепыхались под мокрой пижамой Фрэнка. Сидя в луже, он вылавливал их из складок ткани и мрачно кидал обратно в банку.
Дрожа на сквозняке, Фрэнк мысленно проклинал жену: «Бешеная каракатица! Чтоб тебя сожрали койоты! С места не встал бы! Чтоб тебя унесли черти с носилками…».
Дверь спальни тихо отворилась, и на пороге показались странные существа с носилками.
— Боже праведный! Черти! — Фрэнк юркнул под кровать.
Зеленоватые, большеголовые создания, похожие на гигантских лягушек, поднявшихся на задние лапы, наполнили комнату. Вслед за ними показался бледнолицый субъект с глубоко ввалившимися глазами.
— Держите ее! — приказал бледнолицый и, ухмыльнувшись, опустился к Элен…
— Ну, уж нет! Хоть она и стерва, но все же жена!
Фрэнк поднял стоявший под кроватью утюг и со всего маху ударил им по ботинку негодяя.
— О!!! — незнакомец запрыгал на одной ноге вокруг кровати.
Это дало шанс Элен. Улучив момент, она уперлась в спинку кровати и с такой силой двинула его в зад, что, пролетев полкомнаты, он повалил на своем пути двух «лягух».
— Вот это баба! — восторженно воскликнул бледнолицый. — Вяжите ее!
Он азартно бросился к Элен. Но не тут-то было! Увернувшись от прыгнувшей на нее «лягушки», Элен влет врезала ей такую затрещину, что, прибавив в скорости, она вдребезги разнесла раму и вместе с ней исчезла в оконном проеме.
— Ну, подходи! Кто следующий? — Элен двинулась на врагов и это ее подвело. «Лягухи», подняв с пола большую напольную вазу, надели ее на голову миссис Райт, перевернули и снова поставили на пол. Босые ноги бедняжки торчали из вазы, как два осыпавшихся тюльпана.
— У…у…у! Бу…бу…бу! — донеслись из чрева вазы звуки, похожие на затухающие за холмом крики пляшущих африканских воинов.
— А где Чмур, который разбил мне пальцы? — бледнолицый нагнулся к кровати.
Однако Фрэнк успел перекатиться под диван.
— Оставь его, Джек, — властно сказала вторая жена, поднявшись с постели.
— Ну, уж нет, — бледнолицый достал длинный нож, — он ответит за мою ногу!
— Подумай лучше о женщине! Ее нужно убрать!
— Женщина — моя! — угрюмо возразил Джек.
— Она все расстроит, — в голосе второй жены звучала холодная решимость.
— О, господи! И правда, ведь укокошат сначала ее, а потом меня, — Фрэнк затрясся от страха.
Бледнолицый подошел к дивану, отодвинул его. В глаза Фрэнку ударил яркий свет фонаря. И тут же возле своего горла он почувствовал холодное острие стали.
— Именем пришельцев! — вторая Элен представила ко лбу бледнолицего свое кольцо.
— Повинуюсь. — Джек нехотя отпустил Фрэнка, — но женщина — моя! Будь я проклят!
— Хорошо, — согласилась вторая Элен, — но я отправлю ее туда, откуда ей не выбраться.
— В Австралию, по пути всех каторжников, — предложил Джек.
— Австралия уже не та, что в твои времена, Джек, сейчас она не хуже Штатов.