Последняя любовь лорда Нельсона
Шрифт:
— Ах, эти вечные опасения! Здесь ведь все свои. И леди Гамильтон тоже ничего не разболтает, я знаю ее. Она — единственная женщина, умеющая молчать. Ну что, миледи? Даете Руффо слово?
Эмма пожала плечами.
— Ваше величество были столь милостивы, что встали на мою защиту. Но, к сожалению, я не могу брать на себя никаких обязательств. — Она шагнула к кардиналу и слегка склонилась перед ним, как бы делая выпад. — Я думаю, что как раз ваш план мне известен, ваше преосвященство. Разве вы не имеете в виду послать королеву и королевских детей в Сицилию, с тем чтобы сам его величество отправился в Калабрию?
Руффо
— Калабрия? Как пришло это миледи в голову?
— Когда Людовик XVI бежал из Парижа… вы помните, ваше преосвященство, наш тогдашний разговор? Вы осуждали его идею бежать за границу. Говорили, что посоветовали бы ему выслать Марию-Антуанетту, ненавистную австриячку, из Франции и по возможности вовсе с ней расстаться. Затем он должен был бы мчаться в Вандею и оттуда, осадив Париж, отвоевать его. Разве было не так, ваше преосвященство?
— Я не помню, миледи. Я также не вижу, при чем тут Калабрия.
— Разве Калабрия — не Вандея Неаполя? На первый взгляд ваш план неплох. Важные бароны этого края — родственники вашего преосвященства; в их лице король получил бы поддержку. Особенно если бы его величество при выборе главнокомандующего для будущей армии проявил чуткость.
Он попытался изобразить удивленную улыбку.
— Вы целите в меня, миледи? Я кардинал, а не генерал.
Эмма тоже улыбнулась.
— Ваше преосвященство слишком скромны. Всем известна многосторонность кардинала Руффо. Помимо сочинений о водопроводах и о разведении голубей, у сэра Уильяма имеются талантливые работы кардинала о передвижениях войск, вооружении кавалерии. Но, быть может, ваше преосвященство отдало бы предпочтение деятельности в должности, скажем, премьер-министра или наместника королевства?
Он бросил быстрый опасливый взгляд на короля, затем, словно напуганный собственной неосторожностью, поспешно опустил глаза.
— Я не понимаю миледи. Сэр Джон Актон пользуется полным доверием его величества. Вообще я просил бы оставить мою персону в стороне. Она лишена здесь какого бы то ни было значения. Миледи находится в заблуждении. В моем плане речь не идет о Калабрии.
Он отвернулся, скрестил руки на груди и снова стал за стулом короля. Как будто с Эммой было покончено.
Какое-то мгновение она стояла словно оглушенная. Неужели она ошибалась в нем? Но что же тогда означало смущение короля?
Нужен был еще один, последний выпад.
— Ваше преосвященство сняли с моих плеч тяжкую заботу, — сказала она и как бы облегченно вздохнула, — и освободили себя самого от ответственности, которую вы не смогли бы нести. Потому что пребывание в Калабрии оказалось бы самым дурным советом, который можно было дать королю. Это подвергло бы персону его величества величайшей, самой непосредственной опасности.
Дрожащие руки Руффо разжались, как будто он получил удар. Фердинанд вскочил.
— Фабрицио, если ты что-то утаил от меня…
— Ваше величество, при всем моем благоговении… я вынужден протестовать…
— Да что там! К черту все эти тайны. Как ты можешь требовать от меня молчания, если так много поставлено на карту? Да, миледи, Руффо предложил мне Калабрию. Теперь являетесь вы с какими-то темными намеками, бросаете ему обвинения. Как мне принять решение, если все вы противоречите друг другу?
Он
— Я не обвиняю господина кардинала, — сказала Эмма спокойно. — Я убеждена, что он так же мало осведомлен о происходящем сейчас в Калабрии, как и ваше величество. Или, быть может, ваше преосвященство знает некоего Джузеппе Логотету?
— Логотету? — повторил он. — Я слышу это имя впервые.
По его искреннему удивлению видно было, что он не лжет.
— Верю. Да и было бы странно, если бы безбожник имел отношение к служителю церкви. Потому что Логотета патриот, якобинец. В тот же самый день, когда король с армией выступил в поход на Рим, словом, в тот же день, когда королевство оказалось без армии, Логотета исчез из Неаполя. Через два дня он объявился в Калабрии. Начал распространять там революционные идеи. Разжигал злобу людей по поводу усиленной вербовки солдат, недовольство крестьян из-за давления на них местных баронов. А сегодня…
Она намеренно замолчала. Окинула Руффо взглядом, словно выискивая на нем место, в которое хотела нанести удар.
Он все еще стоял за стулом короля. Но глаза его больше не были закрыты. С каким-то неуверенным выражением они останавливались на Эмме, на напряженных лицах присутствующих, снова на Эмме.
— А сегодня? — настойчиво спросил Фердинанд, затаив дыхание. — Что сегодня?
Не обращая на короля внимания, она не спускала глаз с Руффо. Наклонилась вперед и нанесла удар. С яростью.
— К сожалению, сегодня Калабрия вашего преосвященства, кажется, уже не Вандея. У Логотеты есть сторонники в Реджо, Пальми, Баньяре, Сцилле, Скалетте…
Руффо резко разжал руки. Его кисти с растопыренными пальцами вскинулись в конвульсивном движении, словно он выронил оружие. И внезапно он, пошатываясь, вышел из-за стула.
— Это неправда, миледи! Баньяра, Сцилла, Скалетта? Этого не может быть. Это невозможно, ваше величество, невозможно!
Эмма улыбнулась.
— Потому что эти места — ленные владения семьи вашего преосвященства? Ах, господин кардинал, боюсь, что и крестьяне Калабрии предпочтут танцевать вокруг зеленого якобинского дерева свободы, а не вокруг каменных колонн [34] баронов.
34
Намек на происхождение Руффо из княжеского рода Колонна. (Примеч. авт.)
Он стоял перед ней с пожелтевшим восковым лицом, с блуждающим взглядом.
— Эти обвинения… откуда у вас все это, миледи? Как вы узнаете о вещах, о которых даже полиции короля ничего не известно? Не якобинка ли вы?
Он бросил ей это оскорбление как последний, отчаянный удар поверженного. Она с состраданием пожала плечами.
— Я — английская леди, господин кардинал. Если бы ваше преосвященство знали Англию, то поняли бы, что там существование якобинцев невозможно. А как я узнала обо всем этом? Да Боже мой, просто забота о его величестве сделала сэра Уильяма любознательным. И притом — я вовсе не хочу обидеть господина префекта — похоже, королевская полиция имеет несчастье делать свои открытия лишь после того, как факт свершился…