Последняя надежда Пандоры
Шрифт:
— А почему мне нельзя об этом никому говорить? — прошептала я, на шаг отойдя от Армана.
— Леди Мила, никто не знает о силе медальона, в том числе и тьма. Я рассказал это тебе, потому что ты его тоже носишь. Только тебе я могу доверять. Запомни одно, сейчас нельзя никому верить, любой из твоих друзей может оказаться в руках тьмы, особенно твой муж. Он самая легкая добыча для Дарка, или как вы его называете, для Матвея.
— Но почему? Почему он легкая добыча? — сдерживая слезы спросила я.
— Потому что у Бальтазара всегда была темная душа. Я наблюдал все это время за вами, это ты делаешь его лучше, но этого мало. Он борется с демоном, и может проиграть в любой момент. И тогда его душа достанется Матвею. Поэтому нельзя, чтобы он знал этот секрет, иначе все обладатели амулетов будут в опасности.
«Почему он считает, что у Бальтазара темная душа?», — удивилась я.
— Бальтазар больше не тот жестокий человек, каким был раньше. Я освободила его от проклятия, и он все эти годы был добрым и отзывчивым. Почему вы, милорд, думаете, что он не справится сейчас? — рассержено спросила я.
— Потому что в будущем, что показала Мария, мы все видели его алые глаза, жаждущие смерти, — сказал Арман.
Я сглотнула ком в горле.
— И что еще было в этом видении?
— Он, пылая огнем, присягнет на верность Матвею, склонит перед ним колено, — ответил с грустью Арман.
«Значит у нас разные видения», — сказал с облегчением мой внутренний голос.
— Может все это не сбудется, — с надеждой прошептала я.
— Этого я не знаю.
— А что это за место? — спросила я, указывая рукой на потайную библиотеку.
— Я хочу тебе кое-что показать.
Он подошел к стеллажу с очень древними книгами и достал самую толстую. Она от старости пожелтела и все страницы были потрепанными.
Арман положил книгу на небольшой столик и стал ее листать.
— Вот, смотри, — сказал правитель, указывая рукой на картинку.
Я подошла ближе и склонилась над книгой. Меня поразило то, что я увидела и то, что прочитала.
«Это было до создания всех миров. У Всевышнего был близнец, который по своей сущности был полной противоположностью. Они начинали вместе создавать миры, а потом что-то произошло, и союзники превратились в соперников. И Свет сказал Тьме.
— Я наделю свои миры созданиями, подобными мне.
— Тогда я буду забирать себе тех, кто будет подобен мне, — сказала Тьма.
— Ты проиграешь, брат, я создам очень сильные души, и они смогут противостоять тебе, — сказал Свет.
— Тогда давай договоримся, ты их только создашь, и не будешь помогать выбирать сторону. Я буду всячески их испытывать, и если они предпочтут меня, я заберу их себе, — сказала Тьма.
— Договорились! Но если ты будешь играть нечестно, я создам дитя, воина света, и сила его, будет равной твоей. Так, у душ появится защитник, и шансы будут равны.
— Договорились! — сказала Тьма.
С тех пор, во все времена и во всех мирах, идет борьба Света и Тьмы.»
Я увидела картинку, где изображали дитя Света, могущественное создание, от которого на колени упала Тьма.
— Я в предсказаниях прорицателей видел, что таким защитником должна была быть твоя дочь Дарья, — прошептал мне на ухо Арман, приблизившись ко мне совсем близко.
— Но Матвей ее убил, он играет не по правилам. Он не должен был лично приходить в наш мир, и тем более, не должен был заставлять насильно принимать его сторону, — прошептала я.
— Да, ты права, он играет нечестно, но это тьме и свойственно. Теперь понимаешь зачем он сделал всех детей на Пандоре взрослыми? — с грустью сказал Арман.
— Чтобы заранее знать о их способностях? — предположила я.
— Ты почти угадала. Видишь ли, он не дает появиться воину света, он уничтожает одного за другим, как когда-то не давали ему попасть в этот мир, — шокировал меня Арман своим ответом.
— Так, значит, есть еще такие особенные дети? — с надеждой спросила я.
— Посмотри на Михаила и Мирославу, они не поддались тьме, значит у них сильные светлые души, и таких детей по миру много, и кто-то из них может обрести силу света, но Матвей находит их раньше, чем они сами осознают свою мощь. Он не остановится, пока не истребит их всех.
— Значит, еще есть надежда спасти этот мир. Нам нужно просто найти такое дитя первыми. И тогда у нас появится защитник, — обрадовалась я.
— Теоретически это так, но на практике все намного сложнее, — вздохнул Арман.
— Мы придумаем что-нибудь, главное не сдаваться.
— Я думал, что ты — такое особенное создание. Мои разведчики сказали, что, когда Матвей хотел тебя поцеловать, получил ожоги. Но мне так и непонятно, почему он тебя не убил, если в тебе тоже присутствует сила света, — задумался Арман.
«Потому что он знает, что я стану его», — вздохнул мой внутренний голос. Поэтому он сохранил мне жизнь. Но так ответить я не могла. Арман не знал, что в видениях Марии, я тоже покорюсь тьме, иначе бы он не открыл тайну амулетов.
— Да, разведчики не обманули, Матвея откинуло на несколько метров от меня, — хихикнув, сказала я.
— Значит, ты сможешь с ним справится, только надо понять, как это сделать, — сказал задумчиво Арман.
— Может, мне уже пора вернуться, как бы Мирослава не заметила мою пропажу, — заволновалась я.
Арман внимательно посмотрел на меня и стал приближаться. Я интуитивно пятилась назад, пока не уперлась в стену. Он положил руки по обе стороны от моей головы и заглянул в самую душу. Я сглотнула ком в горле. «Нет, нет, пожалуйста, только не приставай ко мне», — шептал мой внутренний голос с отчаянием.
— Леди Мила…Что же вы со мной делаете? Вы пленили меня, как мальчишку. Но не бойтесь, я не посягну на вашу честь. Я подожду, пока вы разочаруетесь в Бальтазаре, и тогда я буду рядом, чтобы утешить вас.