Последняя надежда Пандоры
Шрифт:
Гора свалилась с плеч. «Слава Всевышнему! Он хороший парень. И пусть ждет теперь лет двести, потому что я люблю Бальтазара, и всегда буду с ним», — уверено подумала я.
— Вот, возьмите эту книгу, покажите остальным вечером, — сказал Арман, отойдя от меня на безопасное расстояние.
— Значит, вы все знали заранее про зло, что пришло в наш мир. Зачем же вы тогда отправили всех собирать информацию? — не понимала я.
— Чтобы побыть с тобой наедине, — усмехнувшись, признался мой похититель.
Он открыл потайную дверь, и я поспешила покинуть замкнутое пространство. Только Арман исчез, как появилась из-за стеллажа Мирослава.
— А, вот вы где, леди Мила! Нашли что-нибудь? — улыбаясь, спросила племянница.
— Да, я нашла очень интересное упоминание о добре и зле, вечером всем покажем, а сейчас давай вместе выпьем чай и что-нибудь съедим. Заодно расскажешь, как у вас с Михаилом, — подмигнув, проговорила я, стараясь унять дрожь в теле от столкновения с Арманом.
Мирослава покраснела от смущения, но кивнула в знак согласия.
— Знаешь, мне кажется вы с Михаилом отличная пара, — призналась я за чаепитием.
— Спасибо. Леди Мила, вы единственная в нашей семье, кто смотрит на меня как на взрослую, а не как на ребенка, — прошептала Мирослава.
— Ты пойми нас, это не так-то просто, еще пару недель назад вы все были малютками, а теперь мы почти одного возраста. Но раз так вышло, что теперь ты девушка, я считаю, нужно относится к тебе соответственно, — ответила я племяннице.
Мирослава вся засияла от счастья.
— Тетя, я очень люблю Михаила. Он такой добрый, такой открытый, такой светлый человек, и я хочу связать с ним свою жизнь, — призналась мне племянница.
Я искренне была рада за нее.
— Я когда-то знала отца твоего Михаила, он бы гордился своим сыном. И уверена, был бы рад за вас.
«Как жаль, что Михаил никогда не узнает ни о сыне, ни о его жизни, как же рано его забрала смерть», — вздохнул мой внутренний голос.
Вечером, как и договаривались, все собрались в зале заседания. Когда я увидела Бальтазара, бросилась к нему навстречу и крепко обняла.
— Мила! Моя Мила! Я так скучал! — прошептал он.
— Я тоже скучала, — ответила я, прижавшись сильнее.
От моих объятий муж почему-то вздрогнул и зажмурился. «Я сделала ему больно?», — испугалась я. Отстранившись от него, увидела, что мое красное платье испачкалось кровью.
— О, Господи! Ты ранен! Почему не сказал?! — возмутилась я.
— Это всего лишь царапина, — уверял Бальтазар.
Я расстегнула его военную форму и увидела глубокую рану вдоль ребер.
— Да, уж, царапина! Хочешь умереть от потери крови? — отчитала я мужа. А потом положила свою руку ему на рану, и она стала затягиваться.
— Как же хорошо, когда жена воина целительница, да Бальтазар? — хихикнул Энза.
— Еще раненые есть? — спросила я, строго глядя на Энза.
— Нет. Пострадал только Бальтазар. Я же говорил он разучился меч держать в руках, а без своего огня он уязвим. А все потому, что бросил тренировки, — ответил Энза.
— Я думал мне больше не придется брать меч в руки, — оправдывался Бальтазар.
— Хороший воин всегда обязан быть готов ко всему! — заявил Энза.
— Сэр Энза! Хватит приставать к моему брату! — услышали мы веселый голос Валькирии.
Энза в два счета оказался рядом с женой и подхватил ее на руки. Покружив Валькирию, он нежно ее поцеловал. Феликс крепко обнял Аврору и Мирославу.
— Уже все собрались! Очень хорошо! — услышали мы голос Армана, он загадочно посмотрел на нас.
Он вошел в зал вместе с Михаилом. Мирослава подмигнула своему возлюбленному, и его глаза засияли от счастья.
Мы сидели за круглым столом и слушали истории, кто как провел этот день. Все это время Бальтазар гладил мою ногу под столом, чем сбивал все мои мысли.
— Мы с Валькирией просмотрели большую часть вашей библиотеки, милорд. Должны признаться, столько книг мы видели впервые. И серебряный замок у вас очень красивый, — начала Аврора.
От ее слов глаза Армана засияли.
— Так вот, одна книга привлекла наше внимание. В ней говорится, что Филипп заключил сделку с Тьмой. Она наделила его могуществом, а взамен он должен был отдавать ей мальчиков из своего рода на протяжении всех поколений. Филипп хотел обмануть Тьму, он получил все, что хотел, но, когда Пандора родила ему сыновей, он убил их. Он боялся, что они будут сильнее его, так он прервал свой род. И эту историю знает каждый житель на Пандоре. Но мы нашли очень древнюю книгу. Там есть запись, что в то же время любовница Филиппа родила ему дочь. Амалия знала о сделке с дьяволом, поэтому она решила, что ни один мальчик из ее рода не будет рожден. Из поколения в поколение они узнавали пол детей еще до рождения и пили яд, приготовленный прорицателями. Так их семья все это время жила незаметно, и никто не знал о их существовании, пока не родился Матвей. Получается, тот кто сделал запись в книге, знал, что есть риск появления зла в этом мире, но никому не сообщил, — сказала Аврора.
— Очень странно, зачем ему все мальчики из рода Филиппа, — добавила Валькирия.
— Может, они нужны ему, чтобы вечно быть в этом мире, ведь наши тела смертны, а так он сможет занимать место то одного, то другого, — предположил Феликс.
— А это значит, его можно убить, раз он в смертном теле! — обрадовался Бальтазар.
— Да, но где гарантия, что он не переселится в следующего представителя рода Филиппа? — спросил Арман.
— Мы были на самой окраине твоих владений Арман, там действительно обитают потомки Филиппа. Но вот что самое интересное, там остались только пожилые женщины. Все девушки из их рода исчезли, а когда мы попытались узнать больше, на нас напали, — сказал Энза.
— Значит, он продумал и этот вариант, держит их под боком, чтобы в любой момент они родили сыновей, и он не исчез из этого мира, — сказала я с огорчением.
— Мы сегодня с Михаилом были у прорицательницы Катерины, она не такая сильная как была Мария, но все же, очень помогла. Леди Мила вам показала книгу, в которой говорилось про детей Света. Так вот, Катерина увидела, что скоро на территории первого королевства обретет эту силу девушка по имени Алексия. И мы должны найти ее быстрее Матвея, потому что если упустим этот шанс, следующий воин света, по словам Катерины, появится не раньше чем через год, — сказал Арман.