Последняя надежда Пандоры
Шрифт:
Я интуитивно попятилась назад, пока не подперла стену. Арман положил руки, по обе стороны от моей головы, так, что я оказалась в его плену.
— Арман! Что ты делаешь? Отойди, или я сейчас же телепортируюсь! — предупредила я, ощущая, как колотится мое сердце от его близости.
Но он на мои слова не обратил внимания.
— Мила! Я день и ночь думаю о тебе, ничего не могу с собой поделать! Я столько раз представлял, как убью твоего мужа, чтобы ты досталась мне, но я не такой человек, я не стану причинять тебе боль…я подожду, когда он сам оступится, тогда твое сердце будет свободно.
«Что? Он хотел убить Бальтазара? Зачем он мне это все говорит?», — испуганно подумала я.
— Арман, если ты убьешь Бальтазара, я никогда не буду твоей! — прорычала я.
— Я знаю! Поэтому честен с тобой, — спокойно ответил Арман, заправляя выбившуюся прядь моих волос.
— Арман, ты мне просто друг, я люблю мужа, а он придет в ярость, если увидит тебя здесь, — сказала я, чувствуя страх.
— Он занят, поэтому не бойся, он нас не увидит. Я считаю, что ты ко мне относишься не как к другу, иначе бы у тебя не замирало сердце, когда я рядом, — прошептал мне на ухо Арман.
Дыхание мое участилось, и я сосредоточилась, чтобы телепортироваться подальше от него.
— Я же говорил, что волную тебя, иначе бы ты не сбегала, — услышала я фразу, прежде, чем исчезнуть.
Очутилась в комнате Валькирии. Подруга вскрикнула от неожиданности.
— Мила! Ты меня напугала! — сказала она, внимательно посмотрев на меня. — Что с тобой? Ты словно призрак увидела!
— Я сбежала от Армана, он как-то очень откровенно показывает мне свое отношение, — призналась я Валькирии. Мне хотелось поделиться, и я все рассказала ей.
— Арман всегда был такой, честный и открытый. Мне кажется ты напомнила ему Элену, вот он и не может оставить тебя в покое. Но у него благородная душа, он не станет применять к тебе насилие, и будет ждать, пока ты сама ответишь ему взаимностью, — сказала Валькирия.
— Ему вечность придется ждать, — сказала я с раздражением.
Валькирия улыбнулась и обняла меня.
— Вот за это тебя они так и любят, за твою неприступность. Чем сложнее что-то получить, тем больше у них интерес. Сама подумай, что Бальтазар, что Арман, правители, у них есть все — королевства, воины, многие девушки готовы на что угодно, лишь бы на них обратил внимание правитель, но не ты, тебе не нужна их сила и власть. Правление наскучило им обоим, а тут ты — бесстрашная, своенравная, вызвала азарт и интерес сначала у Бальтазара, а теперь вот и у Армана, — сказала подруга.
— Тебе хорошо, у вас с Энза таких проблем нет, — вздохнув, ответила я.
Валькирия рассмеялась.
— Мила, мы с Энза тоже через это прошли, до того, как ты появилась в нашем мире. У меня было много поклонников, но я любила одного Энза сколько себя помню. Все думали, что мое сердце свободно, ведь наши отношения с Энза были в тайне. Он тоже ревновал и выпроваживал всех подальше от меня. А потом в наш мир пришла ты и помогла нам создать семью, мы этого никогда не забудем!
— Спасибо, что выслушала! — ответила я и вздохнула с облегчением.
«Как же хорошо, когда есть в мире человек, с которым можно поделиться, который выслушает и поймет», — подумала я, чувствуя, что настроение мое улучшилось.
— Пойдем, проведаем, как там наши мужья? — предложила Валькирия.
Я кивнула в знак согласия.
Мы нашли своих мужчин за пределами дворцовой площади. На открытом пространстве они выстраивали воинов, и объясняли ход будущего сражения. В стороне я заметила Алексию, она тренировалась с Арманом. Когда он заметил меня, то игриво подмигнул. «Хорошо, что Бальтазар в противоположном конце шеренги и не видел этого», — прошептал мой внутренний голос.
Когда я подошла к мужу, все воины нашего королевства преклонили колено передо мной, в знак почтения своей миледи.
— Бальтазар, пусть они встанут, я уже говорила тебе, что не хочу, чтобы они так делали при виде меня. Я себя чувствую очень неудобно, — призналась я шепотом.
— Тебе давно пора привыкнуть, что ты жена правителя, и в их глазах ты закон, так же, как и я, — прошептал Бальтазар с ухмылкой на лице.
Я закатила глаза. Никогда не чувствовала себя царицей, и всегда наравне со всеми вступала в бой, и к воинам я относилась как к сослуживцам, за это они меня любили и всегда прикрывали в бою, без приказа Бальтазара.
— Милорд, позвольте обратиться к вашей жене, — сказал один из воинов, не поднимая на меня своих глаз. Ян был главным над остальными, поэтому имел право, обратиться напрямую к правителю.
— Обращайся! — как-то жестко ответил Бальтазар.
— Миледи, это честь сражаться с вами, обещаем, что не подведем вас! Но мы хотели узнать, вы так же, как и раньше защитите нас своим голубым пламенем от противника, пока мы будем вести бой? — с волнением спросил воин, так ни разу и не подняв на меня своих глаз.
— Да, сэр Ян, я создам для вас щиты, но долго их удерживать и одновременно сражаться на мечах я не смогу, поэтому прошу вас защитить меня от рукопашного боя, тогда мой голубой огонь продержится на каждом из вас дольше обычного, — ответила я.
— Миледи, мы не подпустим к вам врага, и вы не обнажите завтра свой меч, — пообещал Ян и поклонившись удалился в строй.
Мне показалось, что войско больше боялось моего мужа, чем предстоящей битвы. До самого вечера шла подготовка, а потом всех отпустили отдыхать, чтобы восстановить свои силы перед решающей схваткой с самой тьмой.
Бальтазар появился в комнате, когда я уже собиралась ложиться спать. Он скинул свою одежду и прошел мимо меня в ванную. Спустя несколько минут он вернулся весь мокрый, молча подхватил меня на руки и отнес к бассейну.
— Что ты делаешь? — возмущалась я.
— Не хочу плавать один, — сказал он с самодовольным видом и, разорвав, на мне одежду, окунул меня в небольшой бассейн.
— Ты упрямый, наглый, высокомерный, властный правитель! Вот ты кто! — заявила я, улыбаясь, и обрызгала его водой.