ПОСЛЕДНЯЯ ОБОЙМА
Шрифт:
улыбнулся следователю. Мне пришлось приложить определенные усилия, чтобы растянуть уголки губ. Кожа на лице словно
одеревенела.
– Короче, жду тебя на работе, - сказал Макс и вышел.
– Из-за тебя я влез в спецгруппу по расследованию этого нападения, - печально сообщил Гарик, проходя мимо меня.
Козлов молча уселся на свой табурет.
Глава 16
Следователь
показались мне особенно изощренными.
– Нам рассказывали о вас как о ближайшем друге Сидорова. Но вам он ничего о готовящемся ограблении не сказал. Так?
Я согласно кивнул.
– Может быть, вы назовете нам имена других знакомых Сидорова, с которыми он мог быть более откровенен?
– Вряд ли. В основном Сидоров общался с теми же мужиками, с которыми работал.
– Мы начали их допрашивать, - заметил следователь.
– Вот видите... И еще одно. Для меня вся эта история с налетом на «Европу-Инвест» - полная неожиданность. Ничего
подобного от Сидорова я не ожидал. Максимум, на что он был способен - пьяная драка.
– Ну и кража, - напомнил следователь.
– Это было достаточно давно, - возразил я.
– И он не испытывал недостатка в деньгах. Я уже не говорю о трех трупах...
– Тем не менее есть три трупа. И есть видеопленка, где ваш дорогой друг запечатлен с пистолетом в руке.
– И там заснято, как он убивает этих людей?
– Я не имею права сообщать вам содержание пленки. Скажите лучше - какая машина была у Сидорова? На чем он ездил?
– "Ауди". Цвета кофе с молоком.
– Ее мы нашли, - нахмурился следователь.
– А еще?
– У него была только одна машина.
– Но, вероятно, он мог воспользоваться любой из машин, что стояли в гараже автосервиса. Как вы считаете?
– Вероятно. Если в этот момент в гараже была хотя бы одна машина на ходу. Вы же понимаете, что там не автостоянка.
Туда свозят сломанные машины.
– Я понимаю, Константин. Итак, подпишите вот здесь... И можете быть свободны. Одна последняя просьба - если вы
вдруг узнаете что-нибудь о Сидорове...
– Так? И что?
– Я вопросительно посмотрел на следователя.
– Я надеюсь, что вы мне дадите знать...
– Надейтесь. То есть, конечно, дам знать. Если мне дадут знать.
Я поднялся с табурета и выскочил в коридор, провожаемый настороженным взглядом затянутого в темно-синий плащ
Козлова. Когда я толкнул тяжелую дверь Управления внутренних дел и вышел на улицу, накрапывал мелкий дождик, а ветер
гонял мокрые желтые листья. Это показалось мне лучшей в мире погодой. Я яростно встряхнул куртку, чтобы ветер выдул из
нее запах камеры, и зашагал к своей машине. «Ока» действительно стояла на стоянке перед зданием, рядом со служебными
милицейскими автомобилями. Выглядела она при этом как Золушка рядом с принарядившимися для бала сестрами.
Макс поработал на славу. Он мог бы наговорить мне еще с три короба гадостей - я все бы ему простил. И снаружи и
внутри машина была такой чистой, какой она не была даже в день покупки. Стекло Макс, конечно, вставить не успел, но
пулевое отверстие он остроумно превратил в дыру от удара дорожного камня. Или хулиганской выходки. Оно было закрыто
прозрачной полиэтиленовой пленкой.
– Спасибо, Макс, - сказал я.
– Ты настоящий друг.
Я сел за руль и вздохнул. При помощи Макса и Гарика я заработал небольшую передышку. На этот раз мне дали выйти из
серого здания с колоннами. В следующий раз все может закончиться иначе.
Особенно если кому-то взбредет в голову просмотреть все вчерашние видеопленки со всех видеокамер «Европы-Инвест».
И увидеть там мое изображение. Эта свисающая с потолка змея все-таки ухватила меня. И теперь непросто будет дать
убедительное объяснение тому, что я валял дурака в вестибюле «Европы-Инвест» за час или полтора до того, как там
начались странные и кровавые события при участии Сидорова. События, которые обеспечили моему приятелю не только
объявление в розыск, но еще три пулевых ранения и загадочных преследователей в черных масках.
И все-таки Сидорову было лучше, чем мне. Он лежал в чистой отдельной палате под присмотром опытных и заботливых
врачей. Он не знал о том, что его ищет вся городская милиция. Он был вообще вне этого мира. Может быть, ему виделись