Последняя охота
Шрифт:
Инна Колоскова – девушка, также любящая деньги. План Аникеева приходится ей по душе. Причем настолько, что она простодушно рассказывает все своему жениху, Олегу Рублеву.
Родион внимательно посмотрел на Ларису. Та вздрогнула, но сохранила самообладание, правда, стала время от времени поглядывать на дверь. Я напряглась, однако вспомнила про капитана Самойленко, который дежурил по ту сторону двери, и успокоилась.
– Олег Рублев, судя по рассказам сослуживцев, очень ревностно относился к чести своей невесты – немного необычная черта для современного молодого человека, не правда ли? Так вот, этот самый Олег Рублев совершенно спокойно отнесся к тому, что его невеста вступает в интимные отношения с Аникеевым. Мало того, он сам ей это и предложил!
– Откуда вы знаете? – слабо вскрикнула Елена Дмитриевна, прижимая тонкую руку к сердцу. Муж довольно равнодушно похлопал ее по другой руке, все свое внимание сосредоточив на Родионе. А Шульгин, мой босс, чувствовал себя по меньшей мере Пуаро, гордо расхаживая по палате во время своего монолога.
– Мне рассказал его брат. Тот самый молодой человек в черном берете, которого вы встретили в палате Юлии.
– Александр?
– Он называет себя Анри, – улыбнулся Родион. – Еще один молодой человек, любящий деньги. Из-за них-то все и началось. Любовь и деньги – взрывоопасная смесь, не так ли, Лариса?
– Что вы меня-то спрашиваете? – довольно хладнокровно ответила ему вдова. – Я не понимаю ваших намеков.
– Сейчас поймете. Итак, Инна стала встречаться с Аникеевым. Союз был обоюдовыгодным. Аникеев мечтал о деньгах, чтобы отдать долг и не попасть в тюрьму. Инна мечтала о деньгах, чтобы иметь возможность жить красиво – она ведь приехала в Москву именно для этого! – вместе со своим любимым. Однако любимый оказался не совсем честным по отношению к девушке. Инна была красива, а ему нужно было еще и богатство. И он обращает свое внимание на госпожу Аникееву, на Ларису.
Лариса стойко выдержала этот удар, только зло сверкнула глазами на Родиона.
– Олег и Инна на людях разыгрывают расставание, затем оба занимаются обработкой каждого из Аникеевых. Время поджимает. Доступа к некоторым бумагам у Инны не было, зато он был у Виктора, главного врача, таким образом вскоре значительная часть средств – не буду говорить точно, чтобы не соврать, но около пятисот тысяч долларов, – уже лежала на счету одного из голландских банков. Однако Аникееву нужно передать капитал наследнице нетронутым, поэтому он напоминает Инне, что необходимо перевести триста тысяч евро на счет в госбанк. И девушка его убивает.
Родион замер, наслаждаясь эффектной паузой.
– Да-да, именно Инна его и убила. А вовсе не Кузьмичева Вера, которая оказалась жертвой собственной наивности и неосмотрительности. Ревнуя Олега Рублева, в которого она была тайно влюблена, к Инне, Вера решила собрать компромат на изменницу и сделала фотографии, на которых Аникеев и Инна э-э… доставляли друг другу удовольствие. Но сделанные «мыльницей» фотографии выглядели как фотомонтаж, поэтому девушка пришла во второй раз, захватив с собой цифровик. А у цифровика есть такая функция – можно из фотографий, если снимать непрерывно, сделать мини-фильм. Этакую запись. Совершенно случайно нажав эти кнопки, Вера активировала эту функцию аппарата и запечатлела момент, предшествующий тому, когда, как она говорит, за стол схватилась рука. После этого девушка, естественно, снимать перестала. Но в этот короткий миг она запечатлела самое главное – движущуюся по столу тень человека. Инна в тот момент еще была в комнате. Но к приходу Веры она уже ушла. Эксперты пришли к выводу, что Кузьмичева действительно невиновна.
– То есть как? – резко спросила Лариса.
– А так. Инна ушла, унося с собой документы, ради которых и приходила. Ее алиби безупречно.
– Постойте, а показания рабочего? – удивилась Беловицкая.
– Рабочим этим был некто Азимов, работавший в клинике по совместительству сторожем. Мужик подрабатывал. Девушка немного раньше попросила его сказать, что она вышла от Аникеева в десять минут второго. Он согласился помочь девушке, но затем узнал, что произошло в кабинете. И тоже был убит. Не знаю, каким образом Инна убедила его выпить, но красивые девушки вообще отличаются многими талантами.
– А заколка? – спросила я.
– А вот о заколке нужно спросить у Ларисы, – холодно сказал Родион. – Не так ли?
Вдова побледнела, но ничего не ответила.
– Вы ведь тоже ревновали Олега к Инне, не так ли? Но все же мечтали, что он уедет с вами за границу – в Англию, если не ошибаюсь?
– Откуда вы знаете? – побледневшими губами спросила вдова.
– Я ведь вас сразу стал подозревать, – объяснил Родион. – И потому начал собирать о вас информацию. Вы забронировали на послезавтра два билета в Лондон. Зачем? – думаю я. Оказывается, там вы присматривали себе домик! В викторианском стиле, очень симпатичный коттеджик. Должен сказать, у вас прекрасный вкус.
Как я в этот момент гордилась своим шефом! Так вот почему в подсобке сторожа оказался тот буклет! А я-то думала, что это совершенно случайно, и просто забыла о нем.
– Вы оглушаете Инну, затем с помощью не знаю кого уж там переносите ее в машину – Маша объяснила мне, что есть на территории клиники очень удобное место, где можно свободно перекинуть тело так, что никто ничего и не заметит. Куда вы потом дели девушку?
Лариса молчала.
– Ладно, – спокойно заметил шеф, – это на вашей совести. Все, что знал, я рассказал.
– Стоп, босс, – подал голос Вадим. – А почему Юлька-то сбежала?
Родион сделал вид, что спохватился, и продолжил:
– Ах, я ведь не рассказал! Здесь действительно имела место фатальная ошибка медсестры, а Юлия приняла все происходящее за попытку покушения на нее. А вот кто действительно подвергался опасности, так это вы, уважаемая Елена Дмитриевна.
– Но… кто? – только и смогла спросить Беловицкая. – Кто хотел мне зла?
– Да я это! Я! – зло крикнула Лариса, вскакивая. Родион торжествующе улыбнулся. Я поняла, что на самом деле он ничего твердо не знал, просто очень убедительно строил предположения – он же умница! – и выиграл! Довел главную подозреваемую до признания, что и требовалось от нее.
– Но… Ларочка…
Но вдову уже понесло. Она сама копала себе яму гневными фразами, которые выплевывала изо рта с выражением крайней брезгливости.
– Что – Ларочка? Меня уж тошнит от вас всех! Что ты, что братец твой! Господи, если бы ты знала, как меня достала твоя театральность, эта твоя показная экспансивность! Эта твоя уникальность! – Лариса удачно передразнивала интонации Беловицкой. Та оскорбленно поджала губы. – Но, понятно, убивать сначала я никого не собиралась. Думала сначала о тихом разводе… Просто вдруг появился Олег, – ее голос чуть смягчился, – потом Витьку убили… А потом я поняла, что буду полной дурой, если не воспользуюсь сложившейся ситуацией.