Последняя принцесса

Крейз Гэлакси

— Наконец, — продолжала Порция, — несколько советов, которые увеличат ваши шансы на выживание. Опасны здесь только болотные змеи, так что, если не полезете в болото, скорее всего, ничего не стрясется. Медведи почти все передохли от голода. Бояться стоит лишь бродяг.

Все затаили дыхание.

— Расслабьтесь, — вставила Таб, посмеиваясь. — Они никого не съели… пока.

— Встречаемся здесь на рассвете, — невозмутимо продолжила Порция. — Удачи.

Она стала вызывать новых рекрутов по именам. Все

вынимали из холщового мешка бумажки с числами, которые означали, на сколько шагов надо отойти, прежде чем начать охоту. Мне выпало 574.

Я сунула листок в карман и посмотрела на лес, прикидывая, как далеко зайду.

— Удачи! — прошептала Вашти, сжав мою руку.

Таб усмехнулась, когда она начала медленно и громко отсчитывать шаги. Я уставилась на грязь у меня под ногами, перевела взгляд на деревья. Они были одинаковые на мили и мили вокруг — гниющие остовы с корой, промокшей настолько, что не поджечь. Покосившись, я увидела, что на меня смотрит сержант Уэсли, отвела глаза (щеки пылают, лицо белое как мел) и ушла в мертвый лес.

Голос Таб постепенно стихал вдали. Наконец я поняла, что слышу лишь собственный топот и дыхание. Деревья будто с угрозой тянули ко мне кривые ветви. Я посмотрела на севиль: поразительно, какой он тонкий и острый… Его изобрел Корнелиус Холлистер — смертоносный меч, способный сломать кость. Я остановилась и посмотрелась в него как в зеркало. Отражение совсем бесцветное: серое небо, серые деревья, даже мои глаза казались серыми.

Под сапогами зачавкала грязь. Я прыгала через толстые корни, которые вылезли из земли после дождя. Повсюду росли маленькие грибы с красными шляпками. Я поискала съедобные, но все они были ядовитые. Хотела было прихватить несколько штук для Холлистера, но решила все же этого не делать. Я даже не знала, где он, и предпочла бы убить мерзавца собственноручно.

Мох на стволе дерева был мягкий, изумрудно-зеленый. Я оторвала клочок, медленно прожевала. Отдавало землей и травой, но мох был чистый и явно безвредный. Двинулась дальше — и тут споткнулась обо что-то, лежавшее в грязи. Большой камень. Под ним тряпка. Ткань побурела, но я смогла различить рисунок — такая клетка была на наших скатертях и салфетках для пикника. Дыхание перехватило, глаза заволокло… Я смахнула слезы и мысленно возвела вокруг стену, за которой пряталась я настоящая.

«От той жизни ничего не осталось», — подумала я, злясь на саму себя.

Больше не будет пикников с клетчатыми скатертями.

И все же оторвала кусок тряпки и сунула в рюкзак.

Зашагала вперед по выжженной дубовой роще — и вдруг услышала за спиной шелест. Застыла, осторожно потянулась к севилю, готовая обороняться, и тут ко мне приблизилась неясная фигура. Я повернулась к ней и обомлела.

В меня целился из пистолета сержант Уэсли.

— Опусти оружие, —

сказал он медленно.

— Опущу, если уберешь пистолет, — с вызовом ответила я, глядя на него из-за клинка.

Если до этого дойдет, может быть, рассеку ублюдку челюсть, прежде чем он успеет выстрелить.

— Я не подчиняюсь приказам, — отрезал сержант, но оружие все-таки убрал. — Твоя очередь.

Рука у меня задрожала, но я все еще держала севиль наготове. Зачем он пошел за мной? Неужели понял, кто я такая, и пришел меня убить? Видел ли он меня в шкафу в ту ночь?

— Что ты здесь делаешь?

— Пришел помочь, — ответил он спокойно.

Выражения его лица было не разобрать, поэтому я не знала, можно ли доверять ему.

— Тут трудно хоть что-то найти, если не знаешь, где искать.

Я опустила севиль.

— Почему ты хочешь мне помочь?

Он не ответил.

— Пошли. Надо спешить. Мы подняли шум и распугали добычу.

Пока Уэсли говорил, холодный ветер закачал деревья, небо потемнело. Он остановился, нахмурил брови и поглядел на тучи.

— Чувствую запах дыма.

Первый признак того, что рядом лагерь бродяг.

Я принюхалась.

— Горит не дерево.

Впрочем, это не было похоже и на тошнотворно-сладковатый запах сжигаемой плоти.

Внезапно ветер стих. Воздух был горячий и неподвижный, будто в закрытой комнате.

— Боже! — проговорил мой спутник, и мы оба поняли, в чем дело. — Беги!

Мы бросились прочь — и тут в землю ударила молния! Она тянулась к нам, словно белая рука скелета… А потом все вокруг взорвалось.

Я лежала под деревом, оглушенная взрывом, кружилась голова.

Сержант Уэсли появился из ниоткуда, поднял меня и закинул на плечи.

— Не отключайся! — крикнул он мне.

Я старалась не потерять сознание. Полыхнуло красным, потом оранжевым. Столб пламени, похожий на дом, обрушился с неба. Камень размером с бейсбольный мяч задел левую руку моего спасителя. Огнеупорная ткань в этом месте превратилась в черную шипящую массу. Сержант уронил меня и покатился по земле, чтобы потушить куртку.

Глубоко вдохнув и зная, что надо бежать, я протянула руку, чтобы помочь ему подняться.

— Там пещера! — прокричал он сквозь рев небесного огня.

— Нам надо вниз!

— Я знаю эти леса, — настаивал Уэсли. — За мной!

Лезть на холм я бы не стала, но все же послушалась.

Мы нырнули в пещеру, как раз когда второй огненный шар, кружась, полетел в нашу сторону. Склон холма содрогнулся от удара. Я вся сжалась у входа в пещеру, затаив дыхание, не в силах отвести взгляд, — хотя мне уже не угрожала опасность.

Мириады вспышек озарили небо, огни ливнем сыпались вниз. Я не видела так много света с Семнадцати дней.