Последняя загадка тунгусского метеорита
Шрифт:
– Да.
– Так вот, этот же подход был применен к другим текстам Библии. Применялись и другие методы, например, статистический анализ характеристик текста. Московские математики в середине нашего века анализировали многие античные книги. В общем, была выдвинута идея о том, что чуть ли не всю античность придумали где-то в средневековье. Что противоречит наличию античных развалин.
– Могли быть придуманы книги, а не сама античность. Или древние книги были в те времена сильно переработаны. Ведь до сих пор многие считают, что такого Сократа, какого мы знаем, не было, а все придумал Платон.
– Вот именно, и масса других возражений. Мы люди деловые (тут Александр
Треп мешал Сальвадору. Обычно в малолюдном лесу у Сальвадора обострялось чувство постороннего присутствия. Через два-три часа Сальвадор уже мог уверенно определять, где находятся другие грибники или праздношатающиеся. Сейчас Сальвадор изо всех сил старался не терять внимания, хотя ученая беседа (и даже с употреблением философского термина "феномен", с ударением на первом слоге) становилась все занимательнее.
– Какой феномен?
– Анахронизмы. Мы поставили вопрос более широко и разбили все такие явления на два класса: предвидение того, что произошло позже, и противоречивые датировки того, что было. Или утверждения о том, что что-то было, хотя его не было, и наоборот.
Начало смеркаться. Сальвадор подумал, что окончательно влип. Один в тайге, ночью, с вооруженным психом, да еще, похоже, гомосеком. А тот продолжал:
– Примеры предвидения: Жюль Верн указал место старта лунных ракет на мысе Канаверал, а Герберт Уэллс очень точно описал вид Солнца в конечной стадии эволюции, хотя из современных ему теорий не следовало превращение Солнца в красный гигант. Кроме Библии масса других уважаемых и менее уважаемых книг, а также просто бумаг. Все это мы проанализировали.
– Как?
– Ну, пусть не все, а многое. Не забывайте, на Западе ведь есть компьютеры. Работа заняла несколько лет, и, как вы сами понимаете, труднее всего было разработать методику. Однако в некоторых случаях никакой методики не потребовалось. Например, в одной вполне современной и, честно говоря, дрянной газете была фотография уличной сценки. Один из изображенных там магазинов открыли только через год. Никто ничего не знает и ничего не замечал. Ну, и других анахронизмов полно. Случай с Библией как раз, похоже, и не анахронизм.
– Это могли подстроить, например, чтобы продлить финансирование работ.
– Вы имеете в виду - повесить вывеску только чтобы сфотографировать, а потом через год повесить ее совсем? К сожалению, это не так. Вы ведь немного разбираетесь в математике?
– Допустим, разбираюсь достаточно.
– Все эти подозрительные события как-то расположены во времени и в пространстве. Например, в Амстердаме анахронизмы возникали то через 5 лет, то через 25. По территориям анахронизмы тоже распределены неравномерно. Обозначим время появления анахронизма буквой T, а координаты его на земной поверхности буквами D (долгота) и S (широта). Теперь каждый анахронизм представляется точкой в трехмерной системе координат TDS. Вам понятно?
– Да, продолжайте.
– В расположении точек в реальном пространстве TDS не обнаруживается никакой закономерности. Нам удалось найти такую систему координат (назовем ее условно XYZ, хотя координат там больше), в которой анахронизмы расположены закономерно.
Эта фраза окончательно убила Сальвадора. Как математик, он прекрасно понимал, что все это значит. Если его нагло дурят, то надо действовать немедленно, пока Сальвадор еще сохраняет вид развесившего уши остолопа. Но если Сальвадор что-нибудь сделает с мафиози, то вряд ли сможет снова войти в круг этих вещей. Впрочем, у того пистолет.
– Что представляют собой эти координаты XYZ?
– спросил Сальвадор.
– Ничего похожего на пространство и время. Например, по одной из координатных осей расположены свойства, которым удовлетворяют определенные события. Часть измерений дискретна, другие непрерывны. Мы можем предсказать следующий анахронизм.
– Во времени?
– Нет, не во времени, а в этих координатах. Где в космосе или когда во времени произошел или произойдет предсказанный анахронизм, мы сказать не можем. Но в системе XYZ он есть. Связь XYZ с TDS достаточно слабая. Предсказание формулируется примерно так: или анахронизм типа "предвидение" произойдет завтра в Амстердаме, или он уже был в 200 году до нашей эры в Египте. Если в Амстердаме он не обнаружился, то его следы нужно искать в Египте с помощью археологов и историков. И вот что еще я должен вам сказать. Вы дойдете вместе со мной до места взрыва, и там мы получим дополнительную информацию. После этого мы вынуждены будем решать, что нам друг с другом делать дальше. Ни вы, ни я сейчас этого не знаем. Поэтому давайте лучше отложим все это на потом, а сейчас будем спокойно беседовать об отвлеченных вещах.
37
Постепенно совсем стемнело. Они не разводили костра, а уселись под большой елью, в шатре, образованном ветвями. Предметы вокруг стали сливаться и тонуть в сером сумраке. Не было слышно никаких лесных шорохов, стояла глухая тишина. Спутник Сальвадора развязал свой мешок, достал еду и заговорил тихим, скучным голосом:
– Мир представляется мне большой пестрой тканью, на которую наложены заплаты из совсем другого материала, материала иного мира. А где-то ткань и вообще не заплатана и расползается под руками. Вы спросите: а как же физические законы, которые никогда не нарушаются? Мы не можем сказать, какой физический закон нарушило предвидение Уэллса. Образно говоря, заменяются всегда целые куски ткани и никогда не рвутся отдельные нити, соответствующие лабораторным опытам. Я думаю, что с точки зрения мира анахронизмов - мира открытой нами системы координат - наоборот, события нашего мира выглядят анахронизмами и чужеродными заплатами на ткани их мира. Впрочем, это уже не математика.
И они устроились на ночлег, укрепив брезент на ветвях ели и подстелив еловые ветви. Теперь Сальвадор чувствовал, что на много километров вокруг нет никого.
38
На другой день спутник Сальвадора заговорил о христианской любви.
– Любовь следует понимать в широком смысле, - произнес он.
– Не только как сеансы поглаживаний, но как терпимость к присутствию другого в широком смысле.
– Что-то вроде социалистического общежития?
– Именно, вы попали в самую точку. Вспомните, когда вам было лет четырнадцать, у вас же не было никаких страшных территориальных и имущественных претензий к сверстникам. Вам, в общем, просто было хорошо с ними. В том числе вы могли, например, свободно заниматься любовью вместе или вместе с одними и теми же девочками.
Сальвадор порылся в памяти и вспомнил, что, пожалуй, так оно и было.
– С другой стороны, вы вряд ли разделили бы с теми хмырями из приемной не то что постель или хотя бы полотенце, а и комнату в общежитии. Или со мной. Мы уже говорили вчера мельком о христианстве. Думаю, христианство не выражает того, что жизнеспособно в социализме. Я вообще не понимаю никакой братской или платонической или там политической любви, я считаю, что возможна только физическая. А она возможна не всегда.