«Послесловие»

Дахненко Александр

4.

Все тайны на поверку — пустяки… Обыденно часы твои стучат. Шаги беды прекрасны и легки, И призраки по-прежнему молчат. И ты среди изломанных теней Грустишь, ты с чем-то темным породнен. И любишь одиночество сильней, Над блекнущей душой своей склонен. И все, что не получится никак, Стучит тоской, отчаяньем в виске… И строчка — красоты предвечной знак — Застыла навсегда в черновике.

5.

Невероятные реальности Блестят

во сне и наяву, И ты опять впадаешь в крайности, И веришь чуду, волшебству. Среди надменных и трагических Событий, вздохов, слов и дней, Так много символов мистических, Так много проклятых теней. Но вот никак не догадаешься, (До смерти не узнать никак) Зачем на свете обретаешься? Все кажется, что просто так… Глядишь на звездное сияние, И видишь то, что суждено. И падаешь сквозь расстояния На галактическое дно. Жонглируй ледяными строками, Что так опасны и легки… Из бездн летят полунамеками Души сожженной двойники.

6.

В мире этом нужно быть позлее, Нужно ярость горькую копить. Без оглядки на беду, смелее, Неизбежность из ладоней пить. Ночь любить, что смотрит так коварно, Тени в лабиринтах сторожить. И высокомерной и нетварной Безнадежно-грустной жизнью жить. Кровью строки расплавлять и болью, О судьбе трагической шепча. И рвануться, не смирившись с ролью, В пропасти галактик сгоряча. В вечность превращать лихие души И по ним в безумии бродить, Научиться музыкою рушить, Чистым звуком раны бередить. И вращаться на иных орбитах, И лететь в другие небеса. Воскрешать минуты снов забытых, Глядя в изумленные глаза.

7.

Расписаны все вероятности — Ты в них скитаешься зазря. Есть лишь преграды и превратности, Да оголтелая заря. Опять загадочные штудии И наваждений череда. Ты — смертоносное орудие. Ты — обреченная звезда. К распаду катится Вселенная, Сжигая летопись души. И времени игра презренная Летит в пустоты, в миражи. И меркнет жизнь, тоской распятая, И скукой скомканная злой… Все мечется судьба проклятая, Заклятая предвечной мглой.

8.

В мареве возможностей — множество превратностей. Много обреченного на глухой распад. И почти отчаянно в море вероятностей Новые иллюзии снова ищет взгляд. Вот оно — безумие, за улыбкой прячется, Проникая в голову множит разный шум. Хочется хоть как-нибудь в вечном обозначиться, И создать мелодию, что нейдет на ум. Надо бы наведаться на планеты дальние, Где живет судьба моя, с ней поговорить… Чтоб глядеть сквозь этот мир веселей, печальнее, Парадоксы хаоса запросто творить.

9.

Я создам себя из света и из тьмы: Бытие смешав с лихим небытием, Добавляя волю в тишину тюрьмы, Погружаясь в бесконечность насовсем. Я сумею сделать музыкою бред, И мелодию судьбы преобразить. Уничтожить жизни серый трафарет. И себя совсем иным вообразить. Наполняя сердце горечью — смеюсь, И бросаюсь с запредельных этажей. На слова, почти бессвязные, дроблюсь, На фрагменты всевозможных миражей. Я прошел — исчез — и больше нет меня, Только странный отзвук, отблеск, только тень… Остается, где-то в памяти храня, Скользкой вечности еще одну ступень. Вот и все: и больше нечего скрывать То, что миг всего лишь держится в душе. Можно взглядов тайники распознавать. Можно смерть из жизни выделять уже. Я опять бреду в реальности иной, Из сознанья ухожу, как из тюрьмы… Я опять не помню, кто же станет мной, И творю себя из света и из тьмы.

10.

Контуры событий намечая, Бездны одиночества творя. На расспросы жутко отвечая Или ничего не говоря, Просто версты пролагаешь взглядом, В странных, хаотических мирах. Забавляешься смертельным ядом, Заключенным в мыслях и словах. Годы болью скуку разбавляют, Прикрывая горем пустоту, По местам все вещи расставляют, Убивая светлую мечту. Доиграй до ужаса лихого, До тоски оставленной души… И с судьбой надменной споря снова, Лабиринты памяти круши.

11.

В ледяной пустыне лет Заблудился. Не спасти… Посмотри на черный свет И о чем-то погрусти. Гибнет легкая душа, Примеряя тишину. Чуть колеблясь, не спеша, Жизнь идет подобно сну. Через темные века Зло по-прежнему гнетет, Серебристая строка Вновь узор судьбы плетет. И как прежде, виден блеск, Звезд, что мчатся все быстрей, Да все также слышен плеск Хаотических морей.

12.

В сознаньи вновь гуляет мистика, Пойди судьбу свою очисти-ка От наслоенья жутких снов. И некто смотрит угрожающе, Спокойно и почти всезнающе Из темной глубины веков. Душа мечтой ненужной скована, И болью терпкой избалована, Изнежена лихой тоской. Ты снова отбираешь тщательно Мгновенья счастья, бессознательно Следишь за звездною рекой. Все высоко, все удивительно, Вот только время смотрит мстительно, Развеивая ложь речей. И меркнет жизнь с ее пристрастностью Пред окончательною ясностью… Пред сутью сумрачных вещей.

13.

Бессмысленный, тягостный грохот Пульсирует в каждой строке, Безумного времени хохот, Что болью стучится в виске. Все витиевато и просто, Так просто, что нечем дышать. И горечь последнего тоста Летит, и ей не помешать. Ты тянешься к звездам и к ветру, Коверкая вещие сны. А жизнь, километр к километру, Течет в океан тишины. Все глуше отчаянный ропот Души, превращаемой в сон. Все ближе трагический шепот Великих и странных имен.