"Посмотрим..."
Шрифт:
Да уж, эта женщина умела чувствовать опасность. Может быть, в этом виновато ее прошлое, может быть, настоящее, в любом случае – привычка не верить никому. И ему она до сих пор не верила, все еще надеясь услышать правду. Вернее то, что она считала правдой.
Понимая, что еще немного, и он не выдержит, выплескивая на Мишонн свою ярость, Мэрл преувеличенно медленно поднялся с места и молча вышел из камеры, сталкиваясь в блоке с Дэрилом. Который покосился на него исподлобья и замялся, словно собираясь что-то сказать. Вот только на поговорить с братом у него больше не было времени. Зато была тупая истеричная баба, два отпрыска, небось, оба не от него, шериф, которому он служил верной сучкой, и еще куча каких-то недоумков. И все важней Мэрла. Он же, черт
Бросив на Дэрила, занятого разговором с жаждущим общения Заком, еще один мрачный взгляд, Мэрл сплюнул, покидая блок и торопясь в один из незаселенных. В тот, куда никто не ходит. В тот, где хранится его небольшой и очень полезный в некоторых ситуациях тайник привезенного из вылазок спиртного. Сейчас, конечно, хотелось бы чего-нибудь позабористей, но за все это время здесь не удалось даже травы отыскать, что уж говорить о серьезной наркоте. Так что приходилось довольствоваться тем, что есть. И уж это он планировал сделать на полную катушку.
Опустившись прямо на пол в самой дальней камере блока, Мэрл с наслаждением подтянул к себе коробку, припрятанную под койкой, и вслушался в полнейшую тишину. Хорошо тут: никто не ходит, не разговаривает, не паникует, не ревет, не смеется, не считает его предателем. И плевать ему было бы на подобное, если бы такое думал о нем кто угодно чужой. Кто угодно, кроме брата и Мишонн.
Невольно вспомнилось то, с чего для него все началось в этой тюрьме. Те дни, когда все на него зло косились, когда Глен из штанов выпрыгивал в попытке выгнать Мэрла из тюрьмы; когда Рик не сводил с него подозрительного взгляда; когда Дэрил толкал проникновенные и столь же глупые речи о том, что нужно меняться и подстраиваться; когда Мишонн, которую он вез на верную смерть, сказала, что даже брат о нем не пожалеет, если что. Что он даже своему братишке только мешает. Ей тоже? Всем им?
Но, собственно, чему он удивляется? Туповатый, по их мнению, реднек, который отлично годится для черной работы и исполнения роли пушечного мяса, за что можно снисходительно отнестись к его постоянным шуточкам и прочим недостаткам. Вот что все они о нем думают. Даже Дэрил, который нашел себе здесь новую семью. А может быть, даже нового брата? Этого их Рика Граймса. Ну да, такого, небось, и братом не зазорно назвать.
Виски в бутылке становилось все меньше, а планов в голове все больше. Старая мысль, которая промелькнула в тот давний, не желающий забываться день, не давала ему покоя. На кой черт ему все это? Зачем? В этом гребаном мире даже наркоту достать оказалось сложней: попробуй еще найди. Хорошую компанию тоже днем с огнем не сыщешь, женщин отбирать у других придется, вряд ли встретится какая-то одинокая путница в лесу, которую можно будет пользовать долго и качественно. Жить же здесь, в этой тюрьме, среди этих людей, которые так ловко прикидывались чуть ли не, хреновой, конечно, и сумасшедшей, но все же семейкой, больше не хотелось. Так что ему мешает написать Филипу слегка преждевременную валентинку, вызывая на свиданку вместе с его приспешниками, заманивая в ловушку и убивая как можно больше народа? И пусть братишка живет спокойно. Со своей новой семьей.
***
Разлепив глаза, Мэрл пару минут таращился во что-то непонятное, с трудом соображая, где он, почему спит на полу, и с какой стати у него так раскалывается голова. Хотя бутылка виски, сжимаемая в его объятьях, тут же прояснила ситуацию, заставляя вспомнить вчерашний, небогатый на события, зато чересчур эмоциональный, день. Но, несмотря на похмелье, стоило признать, что подобный способ расслабиться, как всегда, помог. Сегодня при режущем глаза свете дня, вчерашние мысли казались уже не такими умными и удачными, а холодная вода в пустой душевой, куда он доплелся по таким же безлюдным коридорам, заново подарила радость жизни.
Но где все делись? Почему здесь так тихо и пусто? Уже вроде бы и не ночь, чтобы все спали. Или они
Заглянув в блок и убедившись, что на месте нет даже крикливой малявки, которую Граймс самонадеянно называл своей дочкой, Мэрл вошел на кухню, пытаясь понять, когда здесь в последний раз ели. По всему выходило, что всего пару часов назад, то есть завтрак прошел удачно. И даже еда осталась. Которой Мэрл, не спеша паниковать, быстро подкрепился, запивая водой уже на ходу. Оставалось проверить только тюремный двор и транспорт там. Если все уехали, это можно будет понять по отсутствию там машин. А если все плохо – то по присутствию трупов. О чем думать не хотелось.
– Мэрл!
– притормозила буквально в шаге от него Мишонн, едва не бросившаяся к нему в объятья на глазах у группы, зачем-то собравшейся во дворе в полном составе и умолкнувшей при его появлении.
– Блин, мы думали, ты свалил на хрен, - подошел и Дэрил, осматривая его с головы до ног.
– Где был?
– Бухал, - хмыкнул Мэрл, окидывая эту парочку идиотов, все еще, видимо, подозревающих его в сговоре с самим Дьяволом, снисходительным взглядом.
– И даже не спрашивайте, где моя нычка, все равно не сдам. Чего тут у вас за сборы?
– Рик! Пожалуйста!
– продолжила какую-то речь Бет, бросая взгляд в сторону Карла, держащего на руках Джудит, и оглядываясь потом на отца, укладывающего вещи в один из автомобилей.
– Папа!
– Нет, - качнули головой оба, переглядываясь – кажется, зятек с будущим тестем уже спелись.
Вот только о чем же тут ведутся между многими споры и почему у всех такие похоронные выражения лиц? Что случилось? Задав этот вопрос стоящей рядом Саше, чтобы не интересоваться у Мишонн, от которой еще нужно было добиться осознания ее вины, или у Дэрила, который все равно нормально не расскажет, Мэрл узнал, что ничего особенного не произошло. Рик просто решил, наконец, отправить в безопасное место тех, кто все равно не сможет принимать участие в бою. То есть Бет с Джудит, Хершела, Алисию, Мэгги и, кажется, Карла с Ноем. Вот только пацаны, к изумлению и одобрению Мэрла, отчаянно сопротивлялись, заявляя, что они помогут здесь. Впрочем, то же самое пищала и Бет, которую слушать никто не собирался.
К несказанному изумлению окружающих и искреннему неодобрению Хершела отказалась ехать и Алисия. Но она хотя бы привела веские доводы в пользу своего решения поменяться местами с Милтоном, который отлично заменит ее в качестве врача и исследователя, если вдруг что. Ну а она будет более полезной здесь, умея стрелять гораздо лучше его. Слова о том, что она свое уже отжила, читались в ее глазах, но вслух предусмотрительно произнесены не были.
– Может, того? Связать их всех, запихать по машинам и пусть шуруют? А Хершел и Мильти с пузатой ирландочкой развяжут их уже на месте?
– внес рациональное предложение Мэрл, устав от бессмысленной болтовни, но никакой поддержки не получил.
Хотя, судя по виду, Мишонн готова была встать на его сторону, тоже не понимая, зачем делать такую большую проблему из простого дела. А вот остальные выглядели все такими же унылыми: Глен сжимал кулаки, отчаянно глядя на уже устроившуюся в машине Мэгги, с которой явно не желал расставаться в такое время; Рик смотрел на детей и Бет с таким видом, словно пытался запомнить их навсегда; Андреа, схватив Милтона за ворот рубашки, что-то ему взволнованно шептала; Дэрил угрюмо косился на Карен, со слезами убеждающую Ноя уехать, и на Зака, которого он, кажется, и сам бы не прочь куда-то отправить, несмотря на то, что пацану уже третий десяток пошел. Остальные не отставали от главных героев трагедии под названием «Прощание века», топчась рядом унылой массовкой для поддержания атмосферы.