Посох Времени
Шрифт:
Лютень в этих местах щедр на снега. Везде уж стучится весна в ворота, а здесь, на севере, снега всё прибавляется. Нижний становится твёрдым, а сверху всё сыплет и сыплет. Возле гор, где ветры не дают задержаться снежному покрову, белая, скрипучая от мороза преграда не доставляет путнику особых хлопот, а вот ниже, в лесу.
Вооружённые, крепкие штоурмвои Трияна, идущие первыми, тут же стали проваливаться. Сначала по колено, потом по пояс, а уж дальше идти стало совсем невозможно. Длинный, затяжной спуск к долине у Камня был так заснежен, что молодые хвои стояли по всей его площади, словно белые снеговики в два-три роста человека. Двигаться можно было только от одного такого белого изваяния к другому, поскольку возле них снежный покров был чуть тоньше, хотя и менее плотным, чем на открытых местах.
Короткий день катился к вечеру, мороз крепчал, а конца пути видно не было. Только на середине спуска стала виднеться над вершинами деревьев двойная гора. Светозар, увидев её, указал Посохом:
— К той горе идём? Отсюда так она похожа на город…
— А это и есть…, — только начал было говорить Новолод, но тут же осёкся. Сзади его одёрнул Семовит.
— Что ты? — сдержанно произнёс он. — …Не кричи. — Там, — подойдя ближе, тихо добавил он, — и был когда-то каменный город. Вблизи никогда не распознаешь, даже летом, а уж теперь, зимой! …Видал, Новолод? — Подмигнул Авега собрату. — Сразу видать кудесника, умеет, и видеть, и читать образы. Града того уж нет давно, однако входы под Рипеи всё ещё остались. Нужно токмо уметь открывать. Так что недолго нам осталось кувыркаться здесь по снегам, снова в норы полезем….
Клубок четвёртый
Под землю сошли только на ночлег. Поутру выбрались обратно на ярилин свет и сразу же ступили на речной лёд. Дивным был сей путь. Снега по льду было немного, в небесах ни облачка, просто скатертью дорога. В подземных галереях дети справлялись с неспешной ходьбой взрослых, сейчас же, вырвавшись на волю, те прибавляли шаг, и малыши спешно семенили, находясь внутри цепочки, сопели, да часто утирали раскрасневшиеся носы. Миладу снова поочерёдно несли на руках. Сейчас, разомлев от ослепительного света, отражающегося от кристального, искристого снега, она спала, склонив укутанную в тёплый платок головку на плечо Гоенега…
— Не дело, — тихо сказал Триян Новолоду, глядя на это, — в пещерах наши Чёрные плащи с оранжевой подкладкой и окантовкой неразличимы, а здесь мы, как…, хоть и за честь для любого витязя носить платье Воина-храмовника.
— Не кипятись, — спокойно ответил Авега, глядя куда-то поверх головы старшины. — Вон за той скалой Капище Свентовита, ваш дом родной. Дїй и Капен-Инглинги уж про нас ведают, глядишь, под крылом Покровителя Ордена хоть передохнёшь, вон, издёргался весь.
— Издёргаешься тут, — недовольно пробурчал храмовник, — вывели на лобное место, бери нас, как хош…
За указанной Авегой скалой Капища не было, но снег у берега был сильно истоптан, а по зимнику были наезжены санные пути, что не могло не говорить о том, что место тут обжитое. Сошли со льда и поднялись хорошо утоптанной тропкой на заснеженную, лесистую гору. С её вершины стали видны колючие от обилия резьбы крыши, что как ступеньки поднимались к стоящей на горе статной «фигуре» Капища. Лишь оно, будто всевидящий Хозяин Леса, величественно возвышалось над заснеженными деревьями, щекоча повисшие над ним бездонные Небеса лёгким печным дымком.
Путников встретили у острозубого тына, врата в село были закрыты. По всему видать, жили тут с опаской, потому как гостей видали всяких. Триян кивнул Олегсею и Огнедару, что стояли у него за спиной, и те, дабы не дразнить спрятавшихся в кустах да за тыном лучников, пошли к воротам неспешной, умиротворённой походкой.
Врата осторожно приоткрыли, выпустили навстречу гостям двух вооружённых витязей и тут же за ними заперли. У хозяев было достаточно времени на то, чтобы рассмотреть приближающихся к ним витязей Ордена Золотых Поясов, или двумечных храмовников, как порой называли их меж собой. Живя под брюхом у Капища своего Покровителя Бога Свентовита, верными воинами-жрецами которого являлись Пояса, местные относились к ним с глубоким уважением. Ведая всё об этих доблестных витязях, встречающие молодцы придирчиво осмотрели диары на дорогих поясах храмовников и, убедившись в наличии волшебного оружия, которое никак не спутаешь с боевыми мечами на другой стороне их поясов, наконец, слегка ослабили напряжение в хорошо обученных боевому ремеслу телах.
— С чем пожаловали? — поинтересовался тот, что стоял правее.
— Здравия, — на правах старшего первым поприветствовал их Олегсей. — Достатка Родам ваша и Света изведать, пусть Тьма сторонится.
— Здравия и вам, витязи, — ответил «правый», продолжая оценивать цепким взглядом стоящую поодаль разношёрстную компанию. — Никак к Капищу?
— К нему.
— Хм, — хитро улыбнулся местный в бороду, — с детьми, да налегке…, не поверю, что по маякам наскальным шли лишь для того, чтобы в Капище нашем Славу воссылать Свентовиту. Мы тут всё едино, что Пояса наши, что мы. Не то в Капище, в село не каждого пустим, и умелых в деле ратном у нас вдоволь, а потому уж не взыщи, витязь Свентовитов, за то, что мы тут, стоя у чертогов древних, весьма опасливы. Зрю, Авеги с вами, их вот пустим запросто, а вас, без дозволу Дїя будем пока морозить у ворот…
— Да, — не удержался Огнедар, — как же нам до него отсель досвистеться? Али он сам нас почует?
Несмотря на жёсткий выпад, «правый» был на удивление спокоен:
— Чегой-то ты, — ответил он так, будто дремал весь день у ворот, а тут его вдруг разбудили, — не по годам горяч. Постой вот с нами, погоди. В Капище уж отослали гонца…
Пристыженный Огнедар умолк. Что им ещё оставалось? Стали ждать. Велением Числобога времени на ожидание было отмеряно порядком, а потому несказанно обрадовались, когда у ворот села появились Чёрные плащи, служившие Дїю. Напрасно местные вслушивались в тихие разговоры своих Поясов с пришлыми. Витязи Ордена знали языки тайные, глубинные и, ежели это требовалось, могли пользовать и вовсе позабытые в веках слова и наречия. Своего же они могли признать по одному такому слову, поэтому услышав то, что было нужно, дали немедля команду страже и правая створка тяжёлых, резных ворот открылась.
По селу провожали гостей с охраной, по предварительному сговору с витязями Трияна взяв в плотное кольцо оторопевшего Светозара с его Посохом. Остальные, шли вольно, отвечая на приветствия сельчан, выбегавших к дороге и во все глаза смотрящих на таких редких зимой гостей.
Добромила, с открытым сердцем разделявшая нелёгкую долю мужа, лишь собрала к себе поближе детишек, да взяла на руки тыкавшую во все стороны пальчиком и осыпающую мать вопросами Миладу. Что и говорить, той было чему тут подивиться и не только ей. Редкое место на стенах, крылечках теремов да изб было не украшено тонкой резьбой. Ежели где и оставалось место свободное, так и то имело в себе не более локтя от узора до узора. А уж что касалось ремесла ковалей, оно и вовсе поражало. Завесы дверей да ворот были откованы столь мастерски, что порой на одной створке можно было увидеть, как толстый железный брус к краю двери переходил в Рунные хитросплетения из проволоки. Скорее всего, на этой улице и жили кланом ковали, поскольку во многих дворах дымились кузни, да дробно звенели молотки.