Посол на планете Земля
Шрифт:
Она мягким стрекочущим звуком назвала его.
– Так, это же пиво, – засмеялся Малыш. – У нас Сэм его ужасно любит.
– Пиво? – удивленно повторила Агриппина. – И где же вы его берете?
– Ну, вообще-то, сами и делаем. Люди его с древности варят.
– Варите? Это забавно. А наша планета сама его создает, главное найти источник. Оно, кстати, очень полезно для эхтилотов, насыщает организм необходимыми веществами. Хотя некоторые им слишком увлекаются, – Марфа смущенно кашлянула. – Тогда это становится серьезной проблемой: эхтилот пьет его целыми днями, обо всем забывает, теряет цвет и становится бесполезным существом.
Робот принес Марфе и Агриппине две бочки пива, и они с удовольствием угостились.
– Недалеко отсюда есть пивное болото, – хитро сообщил Малыш.
– Болото?
– Ну да, болото. Оно такое, искусственное как бы. Сэм там развлекался разведением пивного сусла для брожения в естественной среде, чтобы мошки всякие в него попадали. Выводил какие-то особенные ферменты, а потом забросил.
– Кто тут говорит обо мне и пиве? – послышался голос Сэма.
– Мы говорим о болотном пиве, а его, как уверяют медики, пить без дополнительной дезинфекции нельзя. И вообще, – оно лишь материал для благородного продукта.
– Это какие, такие медики? – невинно спросил Сэм.
– Давайте слетаем, – предложила Марфа, – посмотрим, что у вас там за болото такое и окунуться в него приятно – прямо как дома.
Дружная компания заговорщиков решила отправиться в путь. Сэм и Малыш устроились на Марфе, а Питона обвил Агриппину и попросил ее не слишком спешить. Под руководством Малыша эхтилоты полетели на юг и через пять минут уже увидели под собой проплешины болот, бегущие вместе с островками заводей среди потемневшего вечером леса.
– Даже издалека я почувствовала запах пива, – заметила Агриппина. – Видимо, здесь у вас очень густой настой.
Они снижались, выписывая круги, выбирая удобное твердое место в перелеске.
– Посмотрите, а мы здесь не одни, – воскликнула Марфа.
Рядом с порослью мелких деревьев поблескивало золотым цветом что-то достаточно большое. Растения были сильно примяты, и компания двинулась по этой широкой и свежей тропинке. В глубине, около хорошо утоптанной площадки стоял орган.
– О-очень интересно, – Малыш стал обеими руками чесать затылок под цилиндром. – И, главное, как подозрительно!
– Что такое? – удивился Сэм. – Как здесь оказался этот музыкальный инструмент?
Малыш уже носился вокруг органа, что-то усиленно разглядывал на стволах придавленных кустов, раздвигал стебли высокой травы с коричневыми пушистыми головками.
– Этот орган, – страшным шепотом сообщил он, – был похищен в тот день, когда пропал Эйюшка. Я еще тогда смотрел файлы курьезных происшествий в новостной сводке.
Глаза Марфы и Агриппины вспыхнули красным. Обе развернули крылья, по длинным телам пробежали искорки света. Вмиг эхтилоты очутились около края болотной заводи, и во все стороны разлетелись фонтаны брызг. Малыш, прорываясь сквозь кусты, побежал туда же, чтобы лучше видеть, что же происходит.
Вода в глубине забурлила, вынося на свою поверхность клочья бурого ила, все гуще «благоухало» пивом.
– Если бы знала Сова, – со смехом сказал Сэм, – чем кончится подводное сиротство.
– Теперь известно-ш чем, – пьянством - ш, – шепнул Питона.– Лучше ей об этом не говорить, а то все жизнь Эйюшке поломает, - горячо сообщил Малыш и бросился вслед за новыми друзьями.
Он уже влетел в болотную воду с целью незамедлительно вытащить всех утопающих, но они появились сами. Между Марфой и Агриппиной болтался Эйюшка. Вид у него был довольный, увидев мокрого Малыша, он с радостью ударил хвостом по воде. На нос Малыша прилетел стебелек болотной травы.
Агриппина и Марфа от радости сияли всеми цветами радуги, а вот Эйюшка от затянувшейся болотной жизни заметно поблек и покачивался при каждом шаге. Не видать ему эхтилотского трона, как своих ушей, впрочем, последних у него и так не наблюдается. И ничего, обходился…
– Ну, наконец-то, наконец-то нашелся!!!
Радостно заорал Малыш и запрыгал в воде, все больше покрываясь черными кусками ила.
– Пива лучше не перебарщивать, – сказала Марфа и, развернув крыло, накрыла довольного Эйюшку.
– Я же совсем немного, чтобы лучше сочинялось, все время думал о музыке, – Эйюшка заспешил к органу. – Я написал оперу. Послушайте.
Орган, хоть и выглядел потрепанно, но сразу выдохнул перелив глубоких звуков и зазвучал во всю мощь. Музыка потекла, поглощая собой все вокруг. Она то затихала, то вновь усиливалась в чистых взлетах и переливах. Малыш слушал и все больше раздувался от гордости.
– Такая красивая опера, – мечтательно прошипел Питона. – Сразу слышно настоящего оперативника.
– Посмотрите!
Сэм показал в почти темное небо. Словно услышав замечательную оперу Эйюшки, там пробудились и выстроились тонкими полукружьями красные и синие точки.
– Это корабли? – спросил Малыш.
– Они самые. Завтра будет объявлено о решении Совета Федерации помочь эхтилотам, – сказал Сэм, который сегодня долго говорил с Вэ-эН. – Скорее всего эскадра уже завтра будет отправлена в поход.
Эйюшка никого не слушал, он самозабвенно играл, нажимая клавиши когтями передних лап и длинным языком.
Агриппина наклонилась к Сэму и Малышу и спросила шутливо:
– Как вы думаете, выйдет ли из моего внука посол нашей расы на Земле? На музыкальных инструментах уже играет и разбирается больше нас в том, где здесь безопасно и вкусно.
– Рассол! – воскликнул Малыш. – Да Эйюшка просто прекрасный рассол!
Вдруг что-то громко треснуло, и музыка прервалась.
– Кажется, сломалась кнопка, – расстроено сообщил будущий «рассол».
– О, – засуетился Малыш, – тут все дело в сырости, сейчас я что-нибудь к чему-нибудь приверчу.