Посоветуй мне…
Шрифт:
— Привет, привет, — тепло отозвался Василий, обнимая соседку. — Дай я дверь закрою. Что случилось?
— Я безумно скучала и устала. Мне так плохо. Хнык!
— Бедняжка, — произнёс он, глядя в небесные глаза.
— Да-да, ещё какая.
— И молодец.
— Наверное.
— И умничка!
— Ой, спасибочки, — снова прижалась она.
— Есть уже не надо?
— Ещё не знаю, — капризно отозвалась Ангелина.
— А то я могу…
— Хи-хи, — больше ощутил грудью, чем услышал Василий. — Ты зомби, что ли?
— Я же не сразу
— А как? — чуть отстранилась она и заглянула в лицо.
— Ну, тебе прям по пунктам?
— Мгу! — кивнула она.
— Это только для взрослых девочек.
— Я уже большая!
— Что-то незаметно.
— Ну ты, так нечестно, — стала вырываться она.
— Так! У тебя разве нет сегодня занятий с репетитором?
— Э-э… — замялась вдруг она. — Знаешь, я как раз хотела это обсудить.
— Не понимаешь, что говорит? — догадался Василий.
— Ой, нет, хе-хе, — нервно рассмеялась она, отводя взгляд, — с этим всё наоборот получается. Даже странно. Преподаватель он хороший, всё прям предельно ясно. Но в остальном…
— А что там ещё? — нахмурился Василий, потом спохватился и поманил на кухню. — Садись. Кофе, чай?
— Кофе.
Девушка собралась с мыслями, пока ароматный напиток разливался по чашкам, поэтому начала рассказ после первого глотка:
— Знаешь, Basil, с самого первого раза, ещё когда мама договариваться со мной ходила, Григорий Антонович смотрел на меня. Разглядывал, ну словно ощупывал, бр-р… — передёрнула она плечами. — Наверное, звучит по-дурацки, всё же мне нравится внимание, но тут немного иначе.
Василий нахмурился пуще прежнего. Пожилого репетитора можно понять — Ангелина настоящая красавица, взгляд так и притягивает. Возможно, он видит в ней внучку, ну или просто слаб на юных стрекозок. Будет не справедливо отказывать ему в эстетическом наслаждении, учитывая, что сам приник к цветку, как захмелевший шмель. Ревность, конечно, есть, да только что — завалиться вместе с Ангелиной и начать выяснять отношения? Он ей ни брат, ни родственник. Разве что сосед…
— И ладно бы это, — поджала она губки. — Я быстро привыкла и уже не замечала. Тем более он такой обходительный, просто капец. Ты даже не представляешь. В последние дни прям, ну… вился вокруг меня. Хе-хе, — опять нервный смех, — так смешно было. Но вчера он взял меня за руку, стал гладить… фе-а!
Ангелину снова передёрнуло.
— Я же не могу ему ничего сказать, Basil, — подняла она взгляд. — Григория Антоновича очень уважают. Мама тоже прониклась его подходом. Он нам скидку сделал. Да и по учёбе я намного успешней стала… Как мне быть, Basil?
Она бросилась к нему на грудь. Василий постарался мягче принять этот сумбурный порыв, усадил на колени, прижал.
— Всё будет хорошо, я решу эту проблему, — пообещал он. — Родителям не говори.
— Да, мне так не хочется выставлять его извращенцем, — пожаловалась она. — Я не знаю.
— Сколько ещё осталось до экзаменов?
— Почти две недели.
— Ясно. А сегодня ты просто не
— Да, — уткнулась она в рубашку.
— Тогда давай вместе. Я поговорю с ним.
— Basil? — встревожено вгляделась она. — Ты же просто поговоришь, да?
— Да, — улыбнулся он, умиляясь. В мыслях промелькнуло, что какой же всё-таки она хороший ангелок.
— Тогда пошли, — с воодушевлением воскликнула она. — Только можно я съем что-нибудь. I’m starving! — прорычала девушка.
— Конечно.
Пока Ангелина кушала, пока ехали на такси к репетитору, головой Василия овладели мысли. Всё говорит о том, что Григорий Антонович всё же любитель юной красоты. Обнаружив такую манию у себя, Василий стал подмечать и у других, поэтому догадки насчёт репетитора не вызвали какого-то откровения. В некотором смысле ситуация рядовая, но вот что он смел приставать к ученице — это не позволительно. Это нужно пресечь на корню. Не отказом от занятий, коль уж его педагогические навыки так нравятся Ангелине, а соблюдением дистанции. Василию показалось уместным сравнение, что его милая соседка похожа на уникальный драгоценный камень, за обладание которым постоянно вспыхивают конфликты. Впрочем — это не её вина. Наверняка многие из тех, кому досаждают вниманием из-за их красоты, отказались бы от неё в пользу спокойной жизни.
Живёт Григорий Антонович в свежей новостройке на пятом этаже. Входная дверь тоже намекнула о достатке владельца — широкая, массивная, с отличной отделкой деревом.
— Анжелочка, ну что же ты… кхм! А вы кто?! — встретил Василий требовательный чуть скрипучий голос.
— Григорий Антонович, это Василий, — смущаясь, представила девушка. — Вам с ним нужно поговорить.
— О чём же? — с подозрением посмотрел он.
— Давайте мы уже войдём, — вступил в разговор Василий, — и там уже обсудим?
— Что же, раз Анжелочка просит… Входите!
В просторной прихожей мужчины оглядели друг друга. Пожилой педагог оказался невысокого роста, лысеющий и практически седой. Голова большая, круглая, лицо гладко выбрито, несмотря на многочисленные складки кожи на шее и вокруг рта. Глаза на фоне размеров головы выглядят маленькими. Полноватый, он одет в брюки, майку и свитер.
— Может, вы пока дадите Ангелине задание, а мы в это время поговорим?
— Ладно, — противно согласился он. — Анжелочка, пойдём. Я покажу, что нужно будет сделать.
Вскоре Григорий вернулся и пригласил Василия на кухню. Квартира просторная, с отличной новой мебелью, но уже со шлейфом обжитости. Сели за длинный с расчётом на гостей стол. Пожилой мужчина принёс чайник, заварник и кружки.
— Чай травяной, успокаивающий. Давление, знаете ли.
— Понимаю, — кивнул Василий, наливая себе.
— Таки понимаете?
— Учитывая ваши вкусы и род деятельности, — твёрдо проговорил Василий, посмотрев Григорию в глаза.
— Хм… как интересно, — хозяин квартиры аккуратно сел, держась за стол и спинку стула. — Что вы имеете в виду?