Посредница
Шрифт:
Пролетев несколько ярдов вдоль лодки, она уже готова была спланировать в воду, когда загорелая мужская рука ловко подхватила ее. В лодке раздался смех и аплодисменты, и Эбигейл встала, чтобы взять свою шляпу. Итан шагнул к ней, и она с разметавшимися по лицу волосами потянулась за шляпой.
— Благодарю вас, — испуганно сказала она и опустилась на свое место.
— Не за что. — Итан улыбался, но легкая складка между бровями указывала, что он словно бы пытается что-то вспомнить, глядя на нее.
Вместо
Эбигейл отвернулась, разглядывая многочисленные разноцветные лодчонки, что усеивали покрытую рябью поверхность озера.
— Я знаю, это старый прием знакомства, — сказал Итан, — но мне кажется, что я уже где-то вас видел.
Эбигейл крепко сжала кулачки, прежде чем обратить к нему равнодушный и ясный взгляд своих голубых глаз.
— Вы правы, — холодно ответила она. — Это действительно старый прием. — И снова обратилась к созерцанию пейзажа.
Келси издала негромкий протестующий звук. Парень бросил на Итана сочувственный взгляд, а его девушка хихикнула.
Эбигейл не видела выражения лица Итана, после того как он получил от нее отлуп, но через мгновение услышала, как он негромко рассмеялся и, убрав руку со стойки, отошел.
Несколько секунд спустя Келси многозначительно прошептала:
— А он, кажется, очень симпатичный мужчина…
— Да, похоже, — сквозь зубы согласилась Эбигейл. Сказать об Итане, что он симпатичный, значит, ничего не сказать. Кто-кто, а уж она-то знала. Она оторвала рассеянный взгляд от пейзажа и улыбнулась американке.
— У вас, наверное, есть кто-нибудь дома? — с любопытством осведомилась Келси.
Эбигейл покачала головой.
— Нет. Меня это просто не интересует.
— О! — Келси посмотрела в сторону Итана, стоявшего на носу лодки. — Мне кажется, вы не правы. Будь я лет на десять помоложе… а еще лучше на пятнадцать…
Эбигейл рассмеялась и увидела, как Итан быстро повернул голову, бросив на нее настороженный взгляд. Он подумал, вероятно, что смеются над ним. Ну и пусть себе думает. Она отвела глаза.
После беглого осмотра всяких редкостей из нефрита и слоновой кости в небольшом музее, находящемся в живописном парке, Келси вместе с большинством пожилых членов группы предпочла пройтись по широкой тенистой дорожке, в то время как остальные взобрались по крутой каменной лестнице к ажурной беседке на вершине холма.
Дети, довольные, лазали по камням и крутым маршам лестниц под бдительным присмотром родителей. Какая-то маленькая тайская девочка в белом платье с оборками, белых носочках и открытых туфлях, стоя возле домика привратника, с благоговейным страхом взирала на две огромные керамические статуи богов с нависшими бровями и грозными взглядами.
Когда Эбигейл остановилась рядом с ней, девочка отвела глаза от статуй и несмело произнесла по-английски:
— Здравствуйте.
— Здравствуй, — ответила Эбигейл. — Здравствуй, маленькая принцесса.
Тут подоспели родители малышки, запыхавшиеся от подъема. Отец подхватил дочку на руки и, смеясь, заговорил с ней. Когда же Эбигейл повернулась, чтобы уйти, мужчина знаками и улыбками попросил ее сняться вместе с его женой и дочкой. Эбигейл согласилась, а потом сама сфотографировала это семейство.
Она уже начала спускаться вниз, стараясь держаться в тени, когда взгляд ее упал на Итана Миллера, тоже спускающегося по лестнице.
Она торопливо свернула с дороги и оказалась возле небольшой квадратной башенки. К ее удивлению, башенка была пуста. Сквозь доходящее почти до самого пола арочное окно открывался изумительный вид на равнину внизу. Эбигейл подошла к окну и наклонилась, чтобы заснять эту чудесную картину с путаницей оранжевых черепичных крыш. А когда выпрямилась и повернулась к двери, то увидела темный мужской силуэт…
Итан! Она инстинктивно шагнула назад, забыв про открытый оконный проем. Ноги ее ударились о низкий барьер, и с судорожным вздохом она выбросила руку в сторону, пытаясь ухватиться за стенку.
Сердце ее зашлось от испуга, но в тот же миг Итан, что-то крикнув, бросился вперед и подхватил ее обеими руками, так что она уткнулась лицом ему в грудь. Ее щека на мгновение прижалась к его рубашке, нагретой солнцем и его телом, а в нос ударил запах горьковатого мужского одеколона.
Итан взял ее за руки и отодвинул от себя. Голосом, хриплым от пережитого потрясения, он резко спросил:
— Какого черта вы так шарахаетесь?
— Вы напугали меня, — проговорила Эбигейл. — Я… я не слышала, как вы вошли.
Он отпустил ее руки.
— Извините. — Но тон его голоса ясно показывал, что он сердит на нее. — Я не преследовал вас. Ваше заявление там, в лодке, было недвусмысленно. Я принял его к сведению.
Да, он не будет преследовать женщину, которая ясно дала понять, что не испытывает к нему интереса, подумала Эбигейл. Но куда подевалась эта резвая брюнетка, которая крутилась вокруг него?
— Благодарю вас, — чопорно сказала она. — Хотя едва ли я бы упала. Я просто испугалась.
В дверях появилось тайское семейство, но, заметив их, из вежливости попятилось назад.
— Заходите, я ухожу, — сказала Эбигейл, жестом приглашая их войти внутрь.
Она спустилась по лестнице, и, пока торопливо сбегала по каменным ступенькам к подножию холма, Итан демонстративно продолжал стоять наверху. Эбигейл чувствовали спиной его взгляд до тех пор, пока не скрылась в тени деревьев.